Титаны Возрождения. Леонардо и Микеланджело

Убеждения Леонардо не остались секретом для потомков. Эксцентричность его идей дала основания Вазари в первом издании «Жизнеописаний…» (1550) написать, что «таковы были причуды его ума, что, философствуя о явлениях природы, он стремился постигнуть свойства трав, продолжая в то же время наблюдать движение неба, бег Луны и пути Солнца (вследствие всего этого он создал в уме еретический взгляд на вещи, не согласный ни с какой религией, предпочитая, по-видимому, быть философом, а не христианином)»[236]. Правда, во втором издании книги (1568) Вазари отказался от слов, которые могли привести к посмертному осуждению Леонардо церковью, ограничившись упоминанием, что он, «чувствуя приближение смерти, стал усердно изучать все, что касалось религии, истинной и святой христианской веры». Трансформация представлений, быть может, началась под влиянием физических недугов Леонардо, о которых известно из его письма к Джулиано Медичи. В октябре 1515 г. художник вступил в братство св. Иоанна Флорентийского в Риме, однако не заплатил вступительный взнос, вследствие чего через некоторое время было внесено предложение о его исключении[237].

Двойственность религиозных убеждений Леонардо может быть интерпретирована двояко. В психоаналитической трактовке Фрейда «личный бог психологически – не что иное, как идеализированный отец», а психологическое значение Бога уменьшается пропорционально уменьшению психологического значения отца. Однако это наблюдение правомерно для зрелого, но не для пожилого Леонардо. В аналитической психологии Юнга «образ Бога есть символическое выражение известного психологического состояния или функции, характеризующейся тем, что она является безусловно превосходящей сознательную волю субъекта и потому может вынуждать или делать возможными такие деяния и достижения, осуществление которых было бы недоступно сознательному усилию. Этот по силе своей преобладающий импульс – поскольку божественная функция проявляется в поступках – или это, превосходящее сознательный рассудок, вдохновение происходит от скопления энергии в области бессознательного»[238]. Юнгианская трактовка «образа Бога» благодаря деперсонализированному характеру позволяет спроецировать его на процесс формирования и развития творческого потенциала Леонардо. К тому же в рамках теории Юнга высказывания Леонардо, лояльные церковной традиции, можно интерпретировать как сознательную установку экстраверта, для которого «Бог есть переживание в связи с объектом» или «полное растворение в действительности»[239], поскольку «религиозные убеждения такого человека определяются, так сказать, большинством голосов»[240], а антиклерикальные высказывания – как бессознательную компенсацию этой установки.

Дав психологическую характеристику Леонардо да Винчи как экстравертного типа личности, мы переходим к интровертному типу, примером которого является главный конкурент Леонардо на художественном поприще Микеланджело Буонарроти.

Микеланджело Буонарроти

Микеланджело, или Микельаньоло, родился в Капрезе и был вторым сыном обедневшего флорентийского дворянина Лодовико Буонарроти Симони [1444–1531] и Франчески деи Нери ди Миниато дель Сера, в семье которых позже родились сыновья Буонаррото, Джовансимоне и Джисмондо. Согласно преданию, род Буонарроти восходил к семейству графов Каноссы, один из членов которого во время противостояния гвельфов и гибеллинов переселился во Флоренцию. Позднее было доказано, что это легенда, а представители рода Буонарроти появились на исторической арене в XIII столетии. Микеланджело в одном из писем Леонардо, сыну своего брата Буонаррото, в декабре 1547 г. упоминает, что в одной из рукописных книг со старинными флорентийскими хрониками он нашел жившего «примерно лет двести тому назад, если я хорошо помню, некоего Буонаррото Симони, который несколько раз был в Синьории, затем Симоне Буонарроти, затем некоего Микеле ди Буонаррото Симони, затем некоего Франческо Буонарроти. Я не нашел там Лионардо, который был в Синьории, отца Лодовико, нашего отца, так как книга заканчивалась раньше»[241].