Пивоваров решил, что Леонид Робертович поедет домой на следующее утро на машине – мало ли что он вечером куда-то исчез. Да, афроамериканка помешала сразу решить вопрос. Пивоваров-старший показал Славику машину, по которой следовало стрелять. Но Славик увидел машину единокровного брата Вовика, который, как и обычно с утра, ехал к усадьбе, чтобы вести слежку, и решил избавиться от надоедавшего им с отцом брата. Славик считал, что отец его только похвалит за это. А отец не только не похвалил, но и отругал. Эдуард Леонидович не хотел смерти Вовика и Ольги, понимая, что ни в какую полицию они никогда не побегут. Им обоим были нужны деньги, а не моральное удовлетворение от того, что Пивоваров-старший опять отправится в тюрьму. Как пошло бы дело дальше – неизвестно. Стали бы Вовик и Ольга бороться за детей как наследников миллионов? Трудно сказать. Скорее всего, Эдуард Леонидович как-то договорился бы с ними. Может, как-то использовал бы в своих интересах. Ведь Ольга же все годы получала компенсацию за то, что ее отец заменил в тюрьме Пивоварова, и держала язык за зубами. Ей только стало мало в последнее время. Захотела квартиру сыну – получила пулю.
– Твоего отца нашли? – спросила я у Нины.
Она покачала головой и сообщила, что он объявлен в международный розыск, и искать его теперь будут не только правоохранительные органы, но и ее служба безопасности. Нине было очень нужно отыскать отца и навсегда отправить за колючую проволоку.
Случившееся оказалось шоком для Ивана, еще одного сына Эдуарда Леонидовича Пивоварова и его жены Гали. Они ни разу не видели Эдуарда Леонидовича на территории усадьбы – он обычно общался со Славой в кузнице и не светился. Иван был уверен, что его отец давно мертв. Акушерка Зина давила на то, что ее запугали, застращали, поэтому она и не сообщила полиции о смерти Ани. И вообще она считала, что это не убийство, а несчастный случай. Аня покачнулась, упала и случайно ударилась виском о край стола. У беременной в кузнице вполне могла закружиться голова. Зина не хотела, чтобы экокурорт закрыли, а смерть клиентки вполне могла к этому привести. Про побег Пивоварова-старшего из тюрьмы она не знала, как и про его прошлые «подвиги», они раньше знакомы не были. Приехал отец и приехал. Ей своих проблем хватает, чтобы еще лезть в чьи-то семейные разборки. Помогло то, что Зина спасла ребенка, и девочка была передана двум счастливым бабушкам – матери Кости и матери Ани. Вроде бы Зине назначили какой-то условный срок, точно я не знаю. Экокурорт продолжает работать. Трудятся там Иван и Галя, которые взяли в помощь кого-то из местных.
Нина рассказала мне и о результатах своей поездки в Чехию. У нее оказались плохие яйцеклетки, поэтому были использованы донорские. Так иногда делается. Клиенткам об этом не говорят, если они сами не предъявляют претензий. А если предъявляют, то сразу раскрывают всю информацию.
– Но это же уже ваши дети? – спросили в клинике. – И это дети вашего мужа. Здоровое потомство с вашими яйцеклетками невозможно. А у вас получились здоровые дети. И женщина-донор похожа на вас.
Может, поэтому я и решила, что в ребенке, который не похож на Родиона, мне видится что-то знакомое? Не Нина, но сходство есть.
Нина не стала требовать компенсации морального ущерба от клиники. Какой моральный ущерб, если есть любимые дети? Дети любимого мужчины.
В качестве компенсации ей раскрыли информацию о цели приезда в клинику ее бывшего мужа, Евгения Григорьевича Иванова. Он на самом деле узнал, что его бывшая жена собирается воспользоваться услугами именно этой клиники, и решил положиться на ее мнение. Они с его нынешней женой тоже наняли суррогатную мать. Нина связалась с Ивановым и уточнила эту информацию. Он все подтвердил.
– И как я могла про него плохо думать, Вася? Женя – мой лучший деловой партнер. Человек, которому я могу доверять. Да, он присматривает за мной. Но, может, ради моей же безопасности? Конечно, и за своими активами следит, не верит на слово. Но ведь и меня могут обмануть, и у меня могут появиться враги там, откуда не ждешь.
Она явно думала о «воскресшем» отце, который действовал руками одного из своих сыновей – моего несчастного бывшего мужа Славы.
– Я не совсем понимаю конечную цель твоего отца, – призналась я. – Предположим, у него бы все получилось и он взял бы контроль над всеми твоими предприятиями и предприятиями Евгения Григорьевича, которые сейчас переписаны на тебя. Дальше что? Ему не двадцать и даже не сорок лет. Он – пожилой человек. Он хотел передать их все какому-то другому наследнику? Так нет наследников. Он должен понимать, что Слава не в состоянии управлять бизнесом. Иван хочет заниматься усадьбой, а не нефтепродуктами. Вовик мало на что был способен. Твои дети еще маленькие. Ему не успеть их обучить. А предприятиями же надо управлять. И как бы он вдруг возник во главе этих компаний? Он же умер! Пусть он поменял имя, но тот же адвокат – Леонид Робертович – его сразу узнал.