Тюдоры. «Золотой век»

Все они как бы играли свои роли в великой пьесе, поставленной Историей и написанной двумя соавторами, Реформацией и Ренессансом. Эти «соавторы» буквально перевернули Европу в XVI веке – как раз и пришедшемся на времена Тюдоров.

Люди смертны, и время Тюдоров прошло.

Однако кое-что все-таки осталось. Осталась национальная Церковь, известная сейчас как англиканская. Остался Парламент – родоначальник и образец для законодательных собраний всего мира. Осталась могучая социальная сила – «… джентльмены Англии…», сделавшая в свое время Великобританию великой империей. B каком-то смысле «джентльмены» правят Англией и сейчас – в той мере, в которой им позволяют делать это лейбористы… Осталась великая английская литература, расцвет которой пришелся как раз на время царствования Елизаветы.

Ну, и заметим кстати, что эпоха Тюдоров наложила отпечаток не только на Англию. Английский язык сейчас, в двадцать первом веке, – стандартное средство межнационального общения.

Если индусу надо поговорить с китайцем – не сомневайтесь, они сделают это по-английски… Явление это проявилось вполне только в XX веке, когда английский сильно потеснил общепринятый до этого французский.

Начало, однако, было положено при Елизавете Тюдор…

Но, пожалуй, к общему достоянию человечества, помимо английского языка, время Тюдоров прибавило и еще кое-что, что можно назвать вечным и общечеловеческим достоянием.

Шутки ради, список таких вот «… вечных общечеловеческих ценностей…» можно начать с картофеля.

Но есть еще и Шекспир. Его пьесы через четыре века после его кончины ставят по всему свету, от Англии до Японии, где адаптации его «Короля Лира» или «Макбета» идут с огромным успехом – про гениальные русские постановки «Гамлета» я уж и не говорю. «Русский Шекспир» – это вообще отдельная история.

Кстати, а кем был Шекспир?

Глава 35 Кем был Шекспир? Глава дополнительная и имеющая характер некоего расследования

I

Фрэнсис Бэкон был человеком поразительного интеллекта, и сфера его интересов была чрезвычайно широкой. По образованию он был юристом, с течением времени стал лордом-канцлером, то есть как бы верховным судьей Англии – но занимался и историей, и философией и даже основал новое философское направление, названное эмпиризмом. С этого самого эмпиризма, собственно, и началось осознанное построение платформы научно-технической революции, преобразившей Европу.

Если изложить учение Бэкона в самом кратком и упрощенном виде, то, возможно, оно свелось бы к тому, что все выводы, сделанные за счет игры ума, должны проверяться (и тем самым подтверждаться) практическим экпериментом.

Он полагал, что такого рода методология дает ключи не только к познанию, но и к могуществу, и знаменитый афоризм «Знание – сила» (лат. Scientia potentia est) сформулировал именно он.

Бэкон был человеком систематического склада ума и афоризмами не ограничился – он написал специальный трактат на эту тему, под названием «Новый Органон». Он, собственно, именно на методе и настаивал и говорил, что «… до сих пор открытия делались случайно, a не методически…». Узнать же новое гораздо легче, если исследователи вооружены методом. Это – путь, а знать правильный путь – самое главное.

Ибо «… даже хромой, идущий по дороге, обгонит здорового человека, изо всех сил бегущего по бездорожью…».

Бэкон был глубоко убежден в своей правоте и даже трактат свой назвал «Новым Органоном» не просто так, а с целью поправить Аристотеля, общее название логических сочинений которого называлось «Органон» – как бы «орудие, инструмент». А еще Фрэнсис Бэкон верил в индукцию. Наблюдение фактов и их проверка дают вам некое предположение, которое можно попытаться обобщить в виде закономерности. Но при этом критически важным является и поиск фактов, опровергающих ваше первоначальное заключение, ибо оно может оказаться совершенно неверным. Если в цепочке возможных «перечислений» вы сумеете выделить «исключения» – вы сможете прийти к важным выводам. Собственно, сама система такого рода так и называется – метод исключения. Вы наблюдаете некий феномен, последовательно перечисляете причины, которые могли бы вызвать наблюдаемое вами явление, и дальше последовательно и доказательно исключаете из рассмотрения вещи явно невозможные.