Тюмень без секретов, или Как пройти на улицу Павлика Морозова

Ни за красных, ни за белых

В феврале 1958 года заведующий партийным архивом Артем Гамбаров по заданию Тюменского обкома КПСС издал в серии «Борцы за победу Великого Октября» брошюру «Лопарев». В ней уроженец села Самарово (ныне Ханты-Мансийск) был представлен как «замечательный военачальник, видный организатор и руководитель партизанского движения на Обско-Иртышском Севере». В Тюмени его именем назвали улицу Эрнста Кренкеля, широко известного в 30-е годы участника экспедиции ледокольного парохода «Челюскин» и совместного советско-германского арктического полета дирижабля «Граф Цеппелин», забытого сразу же с началом Великой Отечественной войны.

По правде, Платон Ильич Лопарев не был ни военным стратегом, ни партизанским вожаком в классическом определении. Он вообще не хотел воевать: ни за царя, ни за белых, ни за красных.

После окончания в 1910 году Омского механико-технического училища Лопарев преподавал в Абатской ремесленной школе. Чтобы избежать призыва на военную службу, он переехал через год в родное Самарово – северян тогда в царскую армию не брали. Но эту привилегию (или ограничение в правах?) отменили в 1915 году после больших потерь русских войск на фронтах Первой мировой войны. Лопарева мобилизовали во вспомогательные строительные части. По дороге на Кавказский фронт (Россия воевала с союзницей Германии Турцией) он дезертировал и возвратился в Тобольск, где занялся кооперацией, а это мясо, рыба, икра, пушнина...

Если бы его не пытались мобилизовать сначала в колчаковскую армию, а затем в красный Северный экспедиционный отряд, Лопарев не сбежал бы в лес возле родного села и не возглавил бы команду таких же, как сам, дезертиров. Назвать такую позицию «протестом против колчаковского режима» язык не поворачивается.

Лопарев отличился в 1921 году при подавлении стихийного повстанческого движения в Среднем Приобье и считался «главным освободителем края от мятежников». Но в июле 1921 года, когда крестьянское восстание было уже подавлено регулярными войсками Красной армии, грозить северянам «расстрелами на месте и выжиганием целых сел» не требовало большой смелости.

В 1938 году Лопарева расстреляли как «ненадежного партизана», но есть версия: от него НКВД пыталась добиться показаний о местонахождении спрятанных колчаковцами при отступлении на север ценностей сибирского Белого движения.

Такова трагическая и таинственная история, связанная с названием улицы Лопарева, протянувшейся за железной дорогой от улицы Конституции до Молодежной.

Без лагерных названий

Эту историю рассказал ветеран тюменского судостроения Федор Сидорович Полевщиков. Избранный в 1967 году от Тюмени депутатом Верховного Совета РСФСР, он приехал в Москву на свою первую парламентскую сессию. При регистрации у него спросили адрес для депутатской переписки.

– Город Тюмень, улица Лагерная, – ответил тюменский депутат.

– Это название от пионерского лагеря?

– Нет, там был другой лагерь...

В декабре 1945 года в Тюмень на судостроительный завод, зашифрованный от вражеских разведок номером 639, прибыл «рабочий батальон» – 982 участника «Армянского национального легиона», сформированного немцами из военнопленных в 1941–1942 годах. Легион принимал участие в боях против Красной Армии под Туапсе и в Крыму, но в связи с ненадежностью переведен во Францию для обороны прибрежных укреплений «Атлантического вала». В мае 1944-го большинство армянских легионеров отказались служить немцам и создали «1-й советский партизанский полк во Франции».

После окончания Второй мировой войны и прохождения фильтрации в немецком городе Цербст полк оказался в «рабочем лагере» на окраине Тюмени.

Депутату Полевщикову предложили в аппарате Верховного Совета РСФСР сменить свой тюменский адрес или... переименовать улицу. С этой проблемой Федор Сидорович обратился к директору судостроительного завода Петру Петровичу Потапову (1918–2002), избранному впоследствии почетным гражданином города Тюмени.

Потапов предложил назвать Лагерную улицей Елизарова. Кузнеца, который переехал в 1928 году из Ленинграда в Тюмень для обучения рабочих местной судоверфи мастерству кораблестроения. По свидетельству очевидцев, Елизаров, подобно сказочному лесковскому Левше, мог «блоху подковать». Тюменский горсовет утвердил новое название «реабилитированной» улицы. Заодно переименовали и другие улицы, в названиях которых звучали ГУЛАГовские мотивы. Колымскую (по берегам этой реки в Магаданской области располагались лагеря заключенных–золотоискателей) назвали именем Мориса Тореза. Это не мать Тереза, являющаяся символом добра и справедливости, а бывший генеральный секретарь французской коммунистической партии (с 1930-го по 1964 г.). К Тюмени Торез не имел никакого отношения и, скорее всего, не знал о ее существовании.

Из всех лидеров мирового коммунистического движения наш тюменский край хорошо представлял себе генеральный секретарь компартии Греции Никос Захариадис.

Секретный узник ЦК КПСС