Тюремный доктор. Истории о любви, вере и сострадании

Я искоса взглянула на Абди, но он никак не реагировал, словно не слышал моих слов. В каком-то смысле я была даже рада. Мне не хотелось его волновать. Однако я знала, что должна как следует надавить на офицера, чтобы парня отправили в больницу.

Тот тем временем рассмеялся, раскачиваясь на каблуках.

– Да вы, похоже, шутите!

Потом, постучав по часам, заметил:

– Сейчас уже пять. Это не может подождать до тех пор, пока у нас будет больше охраны? Думаю, до утра он вполне доживет, док!

Я была в ярости. Не хватало еще, чтобы человек без медицинского образования вступал со мной в споры! От злости я вновь обрела силы и решимость. После всех сражений, которые мне пришлось выдержать за последние несколько лет, я научилась не позволять тюремным офицерам, неважно какого ранга, на меня давить.

Я встала в ту же позу, что и он, уперев руки в бока, и прошипела:

– Это нужно сделать сейчас!

Яд в моем голосе, наконец, сработал.

– Ладно, док, как скажете, – ответил офицер и связался по рации с диспетчерской, прося вызвать скорую помощь.

Я повернулась обратно к Абди.

– Молодец, – похвалила меня Сильвия, – знаю, порой это очень нелегко.

Она поглядела на Абди, который так и лежал в полузабытьи.

– Побудешь с ним пока? – попросила я ее. – Мне надо в приемник.

– Иди-иди, – махнула она рукой, – конечно, я с ним посижу.

Я шла по коридору поступью победительницы, сознавая, что добилась своего, но тут услышала свое имя, эхом разнесшееся по коридору крыла С. Только одна женщина в этом заведении обладала легкими, способными издать такой звук.

– Добрый вечер! – приветствовала я начальницу Фрейк; от нервного напряжения мой голос звучал на октаву выше.

Она сделала знак подойти поближе. Смешно было до сих пор так ее пугаться, но я ничего не могла с собой поделать.

– Здравствуйте, доктор Браун, – сказала она, – надо поговорить.

Глава девятнадцатая

– Док, – сказала Фрейк чуть ли не застенчиво, – я хотела вас попросить об услуге.

Я понятия не имела, с чем могу помочь начальнице службы безопасности тюрьмы.

Она понизила голос:

– Мне дали Орден Британской Империи!

– Ого, вот это новость! Мои поздравления!

Я искренне порадовалась за нее, хотя нисколько не удивилась. Начальница Фрейк превратила Скрабс в одну из самых надежных тюрем в Великобритании; для женщины дослужиться до такого поста, в преимущественно мужской среде, да еще в былые времена, считалось огромным достижением, так что она определенно заслужила награду. Я ей от души восхищалась.

– Спасибо, – ответила начальница. – Но проблема в том, что у меня нечего надеть на аудиенцию у Королевы. Ни одного платья! Да я их вообще никогда не носила, выгляжу в них смешно. Так что нужен элегантный костюм, вот только не представляю, где такие покупают.

Вид у нее был растерянный.

– Поэтому я решила у вас спросить, где его можно найти.

Я смутилась. Мысль о том, чтобы пойти по магазинам со всемогущей начальницей службы безопасности тюрьмы, повергла меня в ступор.

– Вы всегда выглядите элегантно и профессионально, вот я и подумала, что вы тот самый человек, кто может мне посоветовать.

– Ну конечно, я вам помогу, – ответила я, до смешного обрадованная ее просьбой.

Потребовалось немало времени, но вот уже я стала частью общей команды, а не просто медицинским персоналом. Однако и цену пришлось платить высокую. В своем повседневном мире я теперь чувствовала себя чужой.

* * *

Каждое лето один из моих бывших коллег по имени Питер закатывал грандиозную вечеринку в парке своего роскошного особняка в Баклбери. Он был очень успешным хирургом-ортопедом, и мы знали друг друга давным-давно, с 1980 года, когда проходили вместе хирургическую интернатуру. Он собирал всех значимых персон из мира медицины, а также многих своих нынешних и бывших коллег. Это был шанс обменяться новостями, а также – для большинства – похвастаться богатством или успехами детей.

Денек выдался на славу, и я, казалось бы, должна была радоваться смене декораций после гнетущей обстановки тюрьмы. Однако по какой-то причине, когда мы с Дэвидом въехали на парковку, меня охватило раздражение.

– Что с лицом? – поинтересовался Дэвид.

Я вздохнула.

– Ужасно устала. Нет сил притворяться.

– Да ладно тебе, мы ненадолго, – ответил он.

Питер был нашим хорошим другом, и я очень ценила его ежегодные приглашения. Мы всегда чувствовали себя желанными гостями, несмотря на то, что моя работа была вовсе не такой гламурной и престижной, как у большинства собравшихся. Вряд ли кто-то из них понял бы, почему я предпочитаю окружать себя преступниками, когда могла продолжать вести частную практику. Они не видели никакой ценности в моей работе, и это казалось мне обидным.

Я пригладила волосы рукой, подкрасила губы и похлопала Дэвида по колену, показывая, что готова идти. На лужайке толпилось множество наших знакомых – калейдоскоп ярких красок и роскошных дизайнерских нарядов.

Я взяла Дэвида под руку, и мы вдвоем подошли к Питеру, стоявшему возле башни с шампанским. Он тепло, по-дружески нас приветствовал.