Тюремщица оборотня

Секс перешел в пытку, она ерзала на нем несколько часов. Кончала, падала на его грудь, чтобы отдышатся, а потом продолжала снова и снова. Перевязанный член болел. Телу, от долгого трения, хотело излиться, но туго стянутая мошонка, не могла выбросить струю семени. А женщина продолжала скакать на нем, словно не трахалась, а мстила за все мужские обиды, которое ей нанесли.

Она приходила примерно раз в неделю и эти ночи стали для оборотня страшнее дневных издевательств. Хозяйка вошла во вкус, расслабилась и получала от него не только сексуальное удовлетворение, но и моральное. Во время своих сумасшедших скачек, она стала ругать его, такими отвратительными словами, что высокородные леди попадали бы в обморок, услышав самые мягкие из них. Еще она плевалась, хлестала его по щекам и любила кусаться.

— Ну же, животное. — Стегала сучка его ноги. Короткий кнут тоже частенько появлялся вместе с хозяйкой.

Если бы его рот не затыкали, перед каждым «свиданием», он бы с удовольствием поведал ей, кто из них двоих животное. Потому что, вела она себя как сумасшедшая ведьма, и он всерьез задумывался над здоровьем её рассудка.

Эти мученья закончились так же неожиданно, как и начались. В разгар жаркой оргии, дверь темницы раскрылась, и туда спустился её муженек. Кто-то из слуг видимо не выдержал и разболтал хозяину про ночные прогулки его благоверной. Лицо престарелого толстяка было багровым как грозовой закат, руки сжаты в кулаки. Для начала побледневшую жену он знатно оттаскал за роскошные волосы, потом вырвал у неё кнут и высек. Женщина визжала так, будто её режут. Но ни капли жалости в Урсуле не вызвали ни её крики, ни слезы. Наблюдая показательную порку, он хохотал. И старый рогоносец, бросив избитую супружницу, кинулся с кнутом на него. Но оборотень все смеялся и смеялся, несмотря на сочившуюся из рассеченных ран кровь и продолжавшие сыпаться удары.

— Я посмотрю, как ты будешь смеяться, когда у тебя отмерзнут руки и ноги. Ты сгниешь тут заживо, один и в темноте.

На следующий день печь вынесли, а окно затянули черными тряпками. Из его, и так не богатого рациона, убрали все мясо и ограничили порцию, выдаваемую теперь раз в день, до горсти каши.

А через год охранники нашли его повешенным на решетке. Урсул больше не хотел продолжать свои мученья и, намотав край цепи на верхнюю перекладину, попытался удавиться своим ошейником. Тело долго билось и умаляло о воздухе, но он упорно опускал руки и наконец, потерял сознание. Когда очнулся, то оков на его теле не было. Наверное, их сняли, что бы избежать повторных попыток прикончить себя. С тех пор на улицу его не выводили, и оборотень действительно, словно гнил заживо, медленно умирая в своей темнице.

Пока не появилась Мина.

17 глава. Проверка на прочность

Голова кружилась от голода и во всем теле ощутимо чувствовалась слабость. Донести до подвала сразу два ведра воды, показалось непосильной ношей, и она как старушка, носила по одному, и то не полному. Урсул злился и требовал, чтобы она вообще перестала, что-либо делать и просто отдыхала, для того чтобы расходовать как можно меньше энергии. Но как без дров? Как без воды? И сходить к стражникам, узнать, не приехал ли достопочтенный мистер Зог? Хотя надежды на это было мало. Зима разыгралась не на шутку, и снег валил уже несколько дней, не переставая. Ни один человек в здравом уме, не отважится путешествовать по такой ужасной погоде.

Мина, вялым шагом, добрела до сторожки и нехотя открыла дверь. Все стражники предсказуемо сидели у очага и грели в руках дымящиеся кружки.

— Явилась… — Недовольно пробормотал бородач.

— А мистер Зог…

— Не приехал! — Ответили ей стражники, почти отлаженным хором. В воздухе повисло гнетущее молчание.

Посередине их тесного кружка стояла перевернутая кверху дном бочка, на которой были разбросаны игральные кости и кучка монет. Мужчины были не в настроении, они как раз доиграли партию, позволив уплыть своим денежкам в карман смазливого блондина.

Голод всегда был плохим товарищем, но хорошим учителем. Он мог научить вас, например, как вести себя посмелее.

— Прошу прошения за беспокойство, но мне больше не к кому обратится. — При обычных обстоятельствах, она никогда бы не решилась заговорить с суровыми дядьками, которым ничего не стоило отрубить ей язык, ну или голову. — Видите ли, у меня совсем кончились деньги. Дядя болел, и нужно было покупать лекарства…

Её прервал нетерпеливый кашель Красавчика. Он как бы намекал:

— «Говори быстрей или проваливай, твои проблемы никому не интересны». — Почему-то Мина особенно раздражала именно его.

— Я бы никогда не попросила для себя, но это по работе. Просто мне, совершенно нечем кормить узника.

— А мы тут причем? Это к начальству.

— Но его нет, а вы как его заместители, — Тут кто-то хохотнул на её слова, но девушка продолжила. — Не могли бы вы, занять мне немного денег. — Она с надеждой посмотрела, на блестевшую горку метала.

Стражники переглянулись, кто-то пожал плечами, кто-то отвернулся, делая вид, что его это не касается.