Тюряга

   С того дня, как Фрэнк увидел «форд», он словно бы заболел. Каждый час свободного времени он посвящал этой машине. Джон и Даллас по мере сил помогали ему. Даже Здоровяк, который поначалу отнесся к их затее более чем скептически, теперь все чаще помогал им. Эта машина, которую они делали все вместе, словно бы стала для них символом мужской дружбы и символом свободы, как будто настанет день и они сядут в кабину, Фрэнк включит мотор, ворота тюрьмы распахнутся, и они помчатся по трассе на юг, обгоняя другие автомобили, через города и поселки, минуя мосты, переброшенные через реки, пробиваясь через леса и словно бы пролетая поля. Вечерами, делая какую-нибудь не требующую особенного внимания работу, они разговаривали о жизни, рассказывали друг другу о том, кто где побывал и кто что видел. Джон много рассказывал об океане и о Лос-Анджелесе. Здоровяк был родом из Эль-Паго, штат Техас, города, что стоит на реке Рио-Гранде и граничит с Мексикой, и часто рассказывал о мексиканских магах, будто бы скрывающихся в горных районах Мексики и иногда устраивавших разные чудеса в Эль-Паго. Здоровяк говорил, что он даже пробовал кактус пейот, растение, дающее человеку магические силы. Они часто беседовали с Джоном о сновидениях. Даллас посмеивался над ними, а Фрэнк, хоть и не верил в магию, но, помня свое «ночное свидание» с Розмари, все же прислушивался. Так проходил день за днем. Разобрав мотор, Фрэнк выточил некоторые недостающие детали на токарном станке, а другие переделал из имеющихся в гараже запчастей.

   — То, что ты делаешь, это и есть чистая магия, — сказал ему как-то Здоровяк, глядя на почти уже собранный мотор.

   — Если бы могли еще на ней отсюда уехать, — усмехнулся Фрэнк.

   — Ничего, — вздохнул Здоровяк. — Когда-нибудь вырвемся отсюда. Тебе так меньше пяти месяцев осталось.

   — Почти четыре, — уточнил Фрэнк.

   — А я через три года.

   — Ну, это тоже не так долго.

   — Приезжай ко мне на Рио-Гранде, когда я выпишусь отсюда. Там у нас такая рыбалка, пальчики оближешь. А потом я тебя с одним магом познакомлю. Может быть, он тебя в ученики к себе возьмет. Тогда будешь всесилен.

   — Да мне же, наверное, нельзя, я же христианин, — сказал Фрэнк, вспоминая о своем крестике, который сорвал с него Грейвс.

   — А это не важно, — сказал Здоровяк. — Я сам христианин, а вот, видишь, интересуюсь, жаль только, что тот маг меня уже не берет, стар ты, говорит.

   — А сколько тебе?

   — Сорок, — ответил Здоровяк.

   — Ого, — удивился Фрэнк. — А на вид тебе и тридцати не дашь.

   — Это потому что я все же потихоньку колдую.

   — Я так и думал, что ты колдун, — рассмеялся Фрэнк. — Когда ты тогда на регби всех их подряд косил.

   — Зря ты не веришь.

   — Да верю я, — сказал Фрэнк. — Ты вот и на работу меня взял.

   — А знаешь, что такое магия по большому счету? — спросил его Здоровяк.

   — Что?

   — Магия — это ведь и есть, как дружба и любовь. Чувство.

   — Дружба и любовь — это точно магия, — подтвердил Фрэнк.

Здоровяк вздохнул.

   — Чего вздыхаешь? — спросил его Фрэнк.

   — Да осталась там у меня одна зазноба, наверное, не дождется.

   — Почему не дождется? Дождется, — сказал Фрэнк, посмотрев на Здоровяка своим честным и открытым взглядом.

   — Слушай, ты когда освободишься, может съездишь, в Эль-Паго, я тебе адресок дам. Проверь, а? Попроси еще подождать, а потом напиши мне обстоятельно, как твои ощущения.

   — Обязательно съезжу, — хлопнул его Фрэнк по плечу. — Я же у тебя в долгу. Если бы не ты, Грейвс бы меня там точно замочил бы.

   — Да не в Грейвсе дело, — сказал Здоровяк. — Просто я тебе симпатизирую. Доверяю как человеку. Вот Далласа я бы ни за что не попросил.

   — Почему?

   — Не знаю, скользкий он какой-то.

   — Да нет, — сказал Фрэнк. — Это ты зря. Даллас тоже нормальный парень. Он меня даже однажды у Палача с подручным выкупил, а то бы в карцер оттащили.

   — Да я же не говорю, что он ненормальный. Я тоже ему целиком доверяю. Я не про то. Я про то, что я бы никогда не попросил его съездить к моей любимой женщине...

Здоровяк вдруг замолчал.

   — Я понял, — сказал, прерывая неловкую паузу, Фрэнк.

   Их взгляды встретились и они почувствовали, что стали теперь не просто приятелями, а хорошими друзьями.

29.

   Так проходил день за днем, крепло мужское братство. И Даллас, и Джон, и Фрэнк, и Здоровяк — все они становились все более откровенными друг с другом, говоря теперь и о том, чего хотят, чего ждут от жизни, а не только рассказывая, кто где побывал и кто что видел.