Тюрьма и воля

Невзлин был первым из будущих акционеров ЮКОСа, кто перешел на работу к Ходорковскому. Довольно быстро, в течение полугода. Он ушел из «Зарубежгеологии», оставив там на всякий случай Михаила Брудно «держать поляну», пока не поймет, что все работает нормально.

Михаил Брудно: А нечего нам было ловить в этой «Зарубежгеологии». Я вообще с тоской смотрел на всю эту совдепию и пытался представить себя через 10 лет, чем я занимаюсь, и не мог. Я прекрасно понимал, что достиг своего потолка в этой системе, что дальше не двинусь никак. Ждал вызова из Америки. Ждал, ждал и вместо вызова дождался Ходорковского.

Леонид Невзлин: Ходорковский сказал, что да, заинтересован в специалистах договорного отдела (заключать договоры между организациями и научно-техническими коллективами) и что готов меня взять, по-моему, с испытательным сроком три месяца. Спросил, какая у меня должность. По-моему, я тогда был инженером-программистом. Или ведущим инженером-программистом… В общем, он мне предложил следующую должность. Я тогда не понимал, что это характер и способ управления. Чуть-чуть поднять, не дать сразу много. Ну, ниже никто не переходит. Он предложил зарплату, по-моему, 200 рублей и должность на одну выше. У него же сетка была такая же, как везде. Я помню, что начал торговаться за должность начальника отдела и, по-моему, он мне ее дал. С зарплатой 220 рублей. Не могу точно вспомнить. Я редко торгуюсь и редко что-то прошу для себя, но тогда мне почему-то захотелось. Может быть, потому, что он был такой молодой, с тихим голосом. Я помню, что торговался за зарплату, за премию от выработки.

Мы очень разные, но он мне понравился. Я вышел после этого первого разговора в хорошем настроении. Потом мы довольно быстро перешли на «ты». Я не люблю рутину, а здесь было что-то новое. Я занимался договорной и коммуникационной работой, что вполне соответствовало моему психологическому складу. Потом он стал меня приближать… Мне кажется, что это для Миши важно особо… Первое, я объективно хорошо работал на своем месте. Второе, я ему был предельно лоялен. А этот коллектив, как и любой другой, был коллектив с интригами. Была там группа внутри, которая иначе видела развитие этого центра. Миша хотел двигаться больше в сторону производства, финансирования. Мне он нравился больше остальных, был более убедителен для меня, я всегда его поддерживал. В итоге я стал замом, потом первым замом. Думаю, на этом этапе он мне уже доверял. И он видел у меня потенциал развития. Это тоже важно. Он все время смотрит, есть ли в человеке потенциал и где он кончается.