Тюрьма и воля

Они окажутся не единственными будущими фигурантами списка Forbes, чей путь в большой бизнес пролегал через кооперативы. Михаил Прохоров в кооперативе «Регина» варил джинсы и продавал на вещевых рынках. Роман Абрамович, младший партнер в кооперативе «Уют», делал и продавал резиновые игрушки. Михаил Фридман и будущая «Альфа-Групп» в кооперативе «Курьер» доставляли продукты и мыли окна, а потом через кооператив «Альфа-фото» торговали компьютерами и оргтехникой. Александр Смоленский сделал один из первых строительных кооперативов. Владимир Гусинский занялся финансовым и юридическим консалтингом через кооператив «Инфэкс». Московскую комиссию по кооперативной и индивидуальной трудовой деятельности тогда же возглавил будущий многолетний мэр Москвы Юрий Лужков. Так закладывались новые связи, которым предстоит сыграть свою роль в будущем.

Вокруг НТТМ Ходорковского появились и другие кооперативы, в том числе строительный. Центр и кооперативы связывали договорные отношения, то есть часть заказов выполнялись теперь уже через кооперативы. В конце 1987 года впервые появляется название МЕНАТЕП — объединение, которое учреждается центром Ходорковского под названием «Межотраслевые научно-технические программы». Коллеги Ходорковского утверждают, что в выборе названия уже можно угадать, как правильно работали у него мозги. Это максимально скучное название, которое не вызывало у директоров разного рода закрытых предприятий, с которыми заключались договоры, никакой аллергии. В отличие от звучных «Инженер», «Спектр» и проч. скучный МЕНАТЕП никого не отпугивал. Эта аббревиатура актуальна до сегодняшнего дня. Так же будет назван впоследствии банк, под тем же названием ровно через 10 лет будет зарегистрирована на Гибралтаре Group MENATEP Limited, которая опосредованно станет основным акционером нефтяной компании ЮКОС.

«Нигма» начала торговать компьютерами и программным обеспечением.

Михаил Брудно: Когда Ходорковский в первый раз сказал: «Давайте купим персональный компьютер у частного лица и продадим его организации» — это же казалось невозможным. Компьютер надо было купить, скажем, за 24 000 рублей. Представляешь, что такое тогда, в 1988 году, 24 000 рублей! Мы ему сказали: «Ты с ума сошел, такие деньги. Мы столько не заработаем. А ты хочешь такие деньги пустить на какую-то железяку никому не нужную. Кто у нас его купит?» Он говорит: «Фигня. Пойдем купим». Купили. Были люди, которые привозили компьютеры на продажу. Они покупали за границей условно за $2000, а продавали за $6000 в рублях, наличными. Мы его русифицировали, инсталлировали нужные заказчику программы и продали организации. Тысяч за 40 (примерно $10 000. — НГ). Так это начиналось. Последние свои компьютеры мы продали в 1990 году, это уже были оптовые партии. Это были очень большие деньги.