Тюрьмы и наказания: Инквизиция, тюрьмы, телесные наказания, казни

В конце прошлого столетия система телесных наказаний у моряков была куда более развита, нежели в сухопутных войсках; капитан судна, по своей власти, является и судьей, и присяжным заседателем. Ни один король не мог так свободно распоряжаться спинами своих верноподданных, как капитан самого незначительного военного суденышка над находившимися у него на борту матросами. Одного только желания капитана достаточно для того, чтобы содрать кожу у своего матроса, и при этом ни одна душа — за исключением разве судового врача, — и дерзнуть не могла обратить его внимание на совершаемое беззаконие. Маррият рассказывает о капитане маленькой канонерки, который приказал всыпать своему матросу пять дюжин ударов за то, что он плюнул на палубу. Такие факты встречались сплошь и рядом, и их вовсе не следует относить к фантазии авторов или историков. Боцманы не разлучались обыкновенно с бамбуковыми палками, у младших офицеров постоянно находились в руках линьки, которыми они «подбадривали» людей к работе. Не брезговали также концами толстых веревок, и нередко можно было видеть, как молодой безусый гардемарин наказывал старого и опытного, но не имеющего чина моряка. Подобные факты считались вполне обычным явлением, о возмущении ими и речи, кажется, тогда быть не могло.

Тридцать три года тому назад во флотилии Лорда Винцента по воскресеньям происходило приведение наказаний в исполнение. «Оживлению» при этом, казалось, и конца не было: по звонку колокольчика в одном месте секли розгами, в другом дрались на рапирах, там делали выговор, здесь вешали… Точно так же, как и преступников на суше водили по городу и наказывали плетью привязанными к тачке, так и матросов наказывали по «флотилии», с той только разницей, что наказание последних было несравненно тяжелее. Если, например, моряк был приговорен к тремстам ударам «по флотилии», к команде которой он принадлежал, и эта флотилия состояла, скажем, из тридцати судов, то на каждом из последних приговоренному отсчитывалось по десять ударов. Для приведения такого приговора в исполнение бралась длинная шаланда с укрепленной на нее платформой. В шаланду усаживали преступника и с ним вместе помещались офицер, боцман, его помощники и орудия наказания.

По особому сигналу все суда флотилии снаряжают шлюпки, в которых помещаются принаряженные матросы, в полной форме офицеры и вахтенные под ружьем. Шлюпки собираются вокруг упомянутой выше шаланды, и все люди выходят на платформу, чтобы быть свидетелями экзекуции своего товарища по мундиру. Сначала прочитывается приговор, и после того, как обвиненный получит установленное количество ударов, его освобождают от веревок и накладывают на спину и плечи одеяло. Прибывшие для присутствования при порке ялики привязываются к шаланде с платформой, причем вся процессия направляется к другому ближайшему судну флотилии, которое, в свою очередь, снаряжает экспедицию для торжественного лицезрения продолжения наказания преступника. Таким образом, приговоренный направляется от судна к судну, пока назначенное приговором количество ударов не будет сполна нанесено ему. Необходимо заметить при этом, что в данном случае для матросов играет роль не количество ударов, а, разумеется, позорный для человеческого достоинства и мучительный по характеру спосрб наказания. Ибо не успеть во время передвижения шаланды унять боль и остановить кровотечение, как безжалостная «кошка» снова впивается в тело несчастного и вызывает близкое к обмороку чувство боли. К концу наказания болевое ощущение становится уже просто невыносимым, и в результате перенесший его человек превращается на всю жизнь в жалкого инвалида.

Один удар «кошкой» во флоте равняется, по словам военных, нескольким в армии, и говорят, что двенадцать ударов «на воде» хуже переносятся, нежели сто на суше. Обстоятельство это находится в зависимости, главным образом, от того материала, из которого моряки изготовляют свою страшную «кошку», хотя и указанный выше способ приведения наказания в исполнение тоже играет здесь далеко не второстепенную роль. Мокрая «кошка» делается из веревок толщиною в палец; каждая из веревок имеет пять футов в длину, из которых три фута представляют собою обыкновенной конструкции веревку, другие же два фута сплетены и связаны тщательным образом в солидные узлы.