Тизер 2

Рву рукоять на себя, но нож не поддается, кровь брызжет в лицо, смешивается с каплями пота, попадает в глаза. Конечности копейщика бьет крупная дрожь, тело сползает на землю, утаскивая с собой оружие.

— Ах, ты, сучара! — орет напарник.

Прочерчивая окружность радиусом два метра, летит набалдашник булавы. Прикрываюсь телом копейщика, меняю направление для отступления. Болванка врезается в спину мертвому напарнику, хрустит позвоночник, копейщика отбрасывает на два метра.

— СДОХНИ! — лицо бандита краснеет, рот искажается гримасой инсульта.

Орудует булавой с той же легкостью, с которой ребенок машет прутиком. Уклоняюсь на тоненького, то и дело вздрагиваю, ощущая холодящий ветерок от проносящейся мимо железяки. Вжух! Убираю правую ногу. Вжух! Отклоняю корпус. Вжух! Откидываюсь на перекладину забора.

Складываюсь, как книга, проваливаюсь задницей в щель между досками. ХЫДЫЖ! Спасает брус, но ненадолго. БАХ! В стороны летят щепки. ХРУСЬ! Трещит дерево. Взбешенный бандит расколачивает забор за четыре удара, переступает разбросанную стружку.

Поднимаюсь, разворачиваюсь спиной. В последний момент козел хватает за висящий на спине лук, рывком подтаскивает к себе, булава летит в голову. Складываю руки по швам, выпрыгиваю из тетивы, будто солдатиком в воду.

— СЮДА! — отбрасывает лук в стоящую неподалеку корову.

Под руку попадается камень размером с бейсбольный мяч, вырываю из земли вместе с травой и песком, разворачиваюсь и швыряю в орущую пачку. БУМ!

Мозг работает в режиме выживания, поэтому вогнутый нос, разорванная на ошметки верхняя губа и стекающая на грудь ярко-красная палитра радуют глаз. Бандит опускает булаву, левая рука ощупывает месиво на лице. Маньячила внутри меня ликует, лыбится, глядя на мучения и боль приставучего говнюка. Было бы побольше сил, заржал бы.

Убирает руку, поднимает булаву… Да сколько можно?!

Отступаю, рыскаю взглядом в поисках еще одного камня. Второй костедробильный выстрел непись уж точно не переживет. Делает шаг вперед и два вбок, глаза смотрят в пустоту, ноги заплетаются, предательски подгибаются колени. Клиент готов!

Опускаюсь на задницу, оглядываюсь. Подкрепления неписей больше не видно, можно передохнуть. Раскидываю ноги в стороны, руки втыкаю в землю. Густая слюна скатывается по высохшему горлу. Хочу пить. Специально же пустую бутылку подобрал, почему не наполнил, идиот?! Вспоминаю про фонтан пенящегося бухла, кадык вхолостую сглатывает.

Гудят и трясутся руки и ноги, увеличиваю тайм-аут до пяти минут. Подогреваемая адреналином кровь остывает, обнаруживаю боль в тех местах, где ранения даже не заметил. Кровоточат кисть и бедро, жжет что-то на спине, воспалилась рана в боку — не прикоснуться. Поднимаюсь, пока еще в состоянии. Ловкий и быстрый каратель превратился в дряхлого старика, прилагаю кучу усилий, чтобы доковылять до изуродованного камнем лица.

Взгляд жадно скользит по доспеху, облизывает булаву. Из квеста можно вынести стоящий шмот, подняться по бабкам, но главное сейчас — выжить. Головокружение, недомогание, приступы паники и странное восприятие реальности — симптомы, указывающие на близкую потерю сознания или того хуже…

Мой внутренний еврейчик дает добро на то, чтобы сдохнуть прямо здесь и сейчас, при условии, что мы обмажемся всем этим шмотом. Будем лежать, пялиться в небо и благодарить судьбу за то, что она не позволила нам умереть нищими, а еще лучше истратить последние силы, чтобы заныкать нашу прелесть. Но чувство самосохранения расставляет все на свои места, плюю на доспех, булаву, копье и содержимое карманов, тащусь к бухловарке.

До заветной двери остается сорок метров, когда я скидываю рюкзак. Сброс балласта придает сил, падающая на глаза темнота разрывает связь с реальностью. Боль от ушибов или мелких порезов исчезла, осталось только кровоточащая яма под ребрами, пульсирующая кровью, будто пробой в трубе.

Ручка двери, неподдающаяся дверь, раздражающий перепонки скрип и непреодолимый порог мелькают затуманенными слайдами. Проваливаюсь внутрь. На тумбе у двери нахожу бокал, несу к пересохшим губам. Мутная жидкость катится по горлу, не различаю запах и вкус, ощущаю лишь, как размягчается рыхлая, словно наждачка, гортань.

Осматриваюсь. Белая коробка, что висит на стене, кажется миражом в расплывчатом фокусе глаз. Пробую на ощупь. Подушечки пальцев врезаются в прохладный металл. Она настоящая!

Открываю, оставляя на красном кресте такого же цвета пятипалый отпечаток крови. Есть! Бинт, лейкопластырь, йод, перекись водорода, аспирин, жгут и прочее бесполезное дерьмо сбрасываю на пол. Рука тянется к прозрачной баночке, внутри которой лежат две спасительные капсулы с зеленым ободком. Сползаю по стене, трясущиеся руки возятся с пробкой. Наконец-то хилка оказывается на свободе, падает на язык и утопает в теплом потоке медовухи. Будь здоров!

…. ……

Приятно ощущать себя здоровым, а избавится от чудовищной боли и состояния “при смерти” — круче, чем наркотики.