Ткач: предтечи

Наконец он доходит до какого-то препятствия. Несколько раз дергает нить — она не поддается. Вдохнув, берет второе веретено и начинает обкалывать ножом брюхо тигра. Оттуда тоже вырывается дымок — светлый, почти невидимый. Снова снуют ловкие пальцы, веретено вращается, тигр яростно ревет. Все существо ходит ходуном — хобот, вырвавшийся из петли, буквально расплющивает одного из слуг. Щелкает клюв журавля, шпоры петуха раздирают чью-то плоть. По скалам гуляет громкое эхо.

Митра снова наматывает веретено старика, тот уже наполовину свободен. У него нет кожи на животе, видны внутренности; отсутствует левая нога от самого бедра. Веретено едва помещается в руках Митры, он не останавливает вращение, пока вся фигура — вернее, половина фигуры, обезображенная, корчащаяся и беспрестанно кричащая, — не освобождается. Ее оттаскивают на циновку. Слуги скручивают его ремнями, он не может пошевелиться. Но кричать может. Эхо раскалывает воздух, скалы дрожат.

Митра уже начал освобождать рычащего и ревущего тигра. Для этого пришлось начать еще два веретена — одно несет на себе темную нить пронзительно вопящего мальчика, вторая — светлую, принадлежащую брыкающемуся и трубящему слону. Кажется, что у Митры выросла еще одна пара рук, он вращает одновременно несколько веретен, перекладывая руки, ноги, внутренности так, чтобы нити не застревали. В какие-то минуты его тень похожа на тень четырехрукого Шивы.

Клепсидра с шумом опрокидывается. Освобождены уже четверо — тигр, мальчик, девушка и журавль корчатся, связанные, каждый на своей циновке. Митра обходит по кругу слона, который распадается на два фрагмента, веретено с его нитью огромно. Чтобы оттащить грузное тело, нужен целый десяток слуг, при этом хобот и бивни успевают покалечить двоих, прежде чем слон укладывается на свое место. Веретено кладется у изголовья, а Митра приступает к освобождению оставшихся.

Наконец дело сделано. Митра весь перемазан кровью. Он смотрит на лежащие перед ним корчащиеся в страшной муке тела. Один из слуг по знаку Шивы подносит ему широкий медный таз с водой. Митра шумно умывается, потом решительно подходит к ближайшему телу.

Это петух. У него нет шеи, голова едва держится на тонком отростке кожи, видны фрагменты позвоночника и дыхательного горла. Ноги на месте, но на обеих зияют глубокие дыры, левое крыло отсутствует почти полностью. Петух пучит налитые кровью глаза и кричит не останавливаясь.

Митра берет веретено, втыкает его прямо в камень. В его руках появляется пара длинных тонких спиц. Кончиком одной из них он цепляет конец нити, подносит его к шее петуха, делает пару замысловатых движений. Потом начинает очень быстро вязать. Веретено вращается, нить разматывается, спицы в руках Митры так и мелькают. У петуха уже есть шея; потом появляется крыло, восстанавливаются мышцы ног. Птица начинает страшно биться о землю, слуги наваливаются на нее, она раздирает их когтистыми ногами, но Митра продолжает вязать.

Наконец веретено делает последний оборот. Нить исчезает на кончиках восстановленного крыла. Петух продолжает биться, Митра не обращает на него внимания — он бегом переходит к следующей циновке и начинает вывязывать слона.

К бьющемуся и кричащему петуху подходит Шива. Он что-то поет, вскидывает вверх руки, замирает в изящном танцевальном движении. Петух умолкает.

Это повторяется восемь раз — Шива переходит вслед за Митрой, меняются лишь па его танца. Клепсидра опрокидывается еще раз, когда восстанавливается мальчик. Закончив с ним, Митра падает без сил прямо на камни.

Шива утихомиривает мальчика, потом подходит к лежащему Митре. Качает головой и снова танцует, но на этот раз его танец продолжительнее. Шива кружится, попеременно вскидывая руки. Его движения сопровождает звучащая неизвестно откуда музыка.

Закончив танец, четырехрукий бог отходит на край площадки и садится там. Он смотрит на высящуюся над долиной снежно-белую гору в форме правильной пирамиды.

Все обитатели долины высыпали на террасы. Они смотрят на сидящего Шиву, лежащего Митру, на восемь фигур, недавно составлявших одно целое. У края террасы стоит Ганеша. Рядом с ним — женщина неописуемой красоты. У нее восемь рук и черные густые волосы. На ее шее — бусы из человеческих черепов.

Танцующей походкой она проходит меж исцеленных, Ганеша не отстает от нее ни на шаг.

— Митра, — мелодичным голосом зовет она.

Митра поднимает голову.

— Дэви, — бесцветным голосом говорит он. — Как поживаешь?

В ответ раздается серебряный смех. От женщины словно исходит сияние. Она снимает свое страшное украшение и небрежно бросает его через плечо. Пущенные сильной рукой, бусы летят вниз, к черному храму, стоящему на берегу озера. Вода в озере перед храмом густая и темная, как кровь. У входа в храм — груда камней.

Ганеша, расслабившись, отходит от женщины и направляется к Шиве. Тот встает ему навстречу.

— Отнеси их в храм, — командует Шива. Ганеша склоняется в поклоне. Слуги начинают подхватывать исцеленных. Вскоре на площадке остаются только Шива, Митра и Дэви. Она смотрит на них с улыбкой.