Тк’тк’тк

— Вне всякого сомнения, этот презренный неправильно расслышал достопочтенного гостя. Предлагать кредит во время Фтхшпк — тяжелейшее оскорбление.

Уокер облизнул губы. Хотя в фойе царила удушающая жара, внезапно его пробрала дрожь.

— Могу оплатить после праздника?

Придется отыскать еще какой-то источник местной валюты.

Тк’тк’тк.

— Если достопочтенный гость соизволит подождать…

Портье исчез.

Уокер пообщался с портье, с администратором и с тхкфш, что бы это ни значило, но за миазмами причудливой вежливости крылась ледяная, непробиваемая стена фактов: он должен заплатить за комнату, причем наличными и немедленно.

— Сие заведение приносит достопочтенному гостю глубочайшие извинения за неприятную ситуацию, — сказал тхкфш, темно-желтое существо с зелеными кончиками шипов и зелеными глазами. — Однако даже в этом убогом городишке традиция и закон требуют, чтобы предоставленные услуги были оплачены.

Уокер уже познакомился с лучшей стороной этого города; перспектива оказаться в местной тюрьме вызывала у него ужас.

— Не хватит денег. Что можно сделать?

— Быть может, достопочтенный гость на время передаст отелю свое личное имущество?

Уокер вспомнил, как продавал речевой самописец.

— Передать на время? Неограниченное?

Тк’тк’тк.

— Почтенный гость выражается прямо и откровенно.

Уокер задумался. Что из того, с чем он готов расстаться, может заинтересовать инопланетян? Только не телефон и не считывающее устройство.

— Интересует одежда? Обувь?

— Наблюдательный гость, конечно, заметил, что невежественные обитатели этого города пока не научились прикрывать свои тела.

Уокер вздохнул и открыл портфель. В основном бумаги, бесполезные либо секретные, либо секретные и бесполезные.

— Устройство для скрепления бумаги, — сказал он, показывая степлер. — Земная технология. Ничего подобного в шестидесяти пяти световых годах.

— Без сомнения, такой предмет является уникальным и незаменимым, — ответил тхкфш. — Принять в залог подобное устройство — значит навлечь позор на сие скромное заведение. Однако ящик для путешествий…

— Не понимаю.

Тхкфш коснулся потертой кожи портфеля Уокера.

— Этот ящик для путешествий. Он великолепного качества.

У Уокера перехватило дыхание.

— Сей недостойный предмет… просто коробка. Ничего не стоит.

— Поверхность обладает крайне необычным легким ароматом. И этот презренный никогда прежде не осязал подобной текстуры.

В отчаянии Уокер начал рыться в бумагах — вдруг под ними завалялось что-то еще? Нашел карманный зонт.

— Это раскрывающийся щит от дождя. Крайне полезный. Та же технология, что в разворачивающихся солнечных панелях.

— Правительство почтенного гостя, конечно же, не захочет делиться столь умудренными технологиями. В то время как ящик для путешествий, по словам самого гостя, — всего лишь ящик. Его ценность и привлекательность для столь презренного существа, как я, намного выше, чем для благородного гостя.

Уокер впился ногтями в ладони.

— Ящик имеет… личную ценность. Яйцеродитель яйцеродителя использовал его.

— Как замечательно! За временное обладание столь изысканным и важным предметом сие заведение может полностью простить почтеннейшему гостю его долг.

Это всего лишь портфель, подумал Уокер. Он не стоит того, чтобы садиться в тюрьму. Но когда он перекладывал содержимое портфеля в дешевый штампованный пакет, в глазах у него стояли слезы.

_* * *

Небритый, с воспаленными глазами, Уокер покинул отель, волоча все свои пожитки: набитый одеждой чемодан и пакет. У него осталось меньше сотни наличными, и ему негде было ночевать.

Резкий солнечный свет, струившийся с плоского синего неба, резал глаза. Даже в столь ранний час было так жарко, что Уокер моментально вспотел. И на улицах кишели возбужденные инопланетяне — еще больше прежнего, самые разные.

Группа из пяти черно-красных рабочих, каждый ростом более двух с половиной метров, пробиралась сквозь толпу, распевая песни — точнее, ритмично щелкая в унисон. Через них переползал двигавшийся в противоположном направлении рой черных подростков, бросавших в воздух пригоршни блестящих зеленых колец. Повсюду кружились инопланетяне, большие и маленькие, размахивая руками. Некоторые били в барабаны или дули в пронзительно пищащие флейты.

Желтый торговец с черными шипами схватил Уокера за локти и закружил, врезаясь в стены и других инопланетян. Торговец радостно лопотал, но его слова терялись в лавине звуков.

— Отпусти! Отпусти! — кричал Уокер, прижимая к себе чемодан и пакет и пытаясь вырваться, однако торговец не слышал — или не слушал, а его хитиновые руки были ужасно сильными.

В конце концов Уокеру удалось вывернуться из хватки торговца, он отлетел в сторону и столкнулся с одним из гигантов-рабочих. Жесткие шипы прорвали куртку.

Рабочий прекратил петь и посмотрел на Уокера. Схватил его за плечи, повертел туда-сюда.

— Ты кто? — крикнул инопланетянин. У него изо рта воняло.

— Гость с Земли, — крикнул в ответ Уокер, сам себя не слыша.