Тлеющий неон в крови

– Твоя нога будет заживать пару дней. Ты на больничном, в школу я уже позвонил и предупредил учителей. Выздоравливай, а после количество тренировок увеличится вдвое, и я запрещаю тебе гулять и видеться со своими друзьями в свободное от школы время. Видимо, это очень сильно тебя отвлекает и расслабляет, раз ты не в состоянии даже дать нам отпор.

– Какого… хрена? – из последних сил произнес я.

– Следите за выражениями, юноша! – пригрозила мама. – Твой отец прав, твои гуляния в последнее время и меня начали раздражать. Думал, мы ничего не знаем? Мы с отцом в курсе обо всех твоих действиях, которые ты совершаешь. Где находишься, с кем и когда. Все это время мы давали поблажку, потому что у тебя отличная успеваемость в школе. Нам важно, чтобы ты умел постоять за себя, а свое время и силы ты тратишь на бесполезные музыкальные игры и непристойные занятия. Пора бы взяться за ум!

– А по поводу травы и плеера я поговорю с тобой позже.

– Пытаемся вырастить профессионала, а в итоге получаем школьного хулигана, который выбивает деньги со слабых учеников, – дополнила мама.

Я тяжело вздохнул и отвернулся от них, уткнувшись в стену.

– И что, ты ничего не скажешь в ответ? – возмутился отец. – Не будешь кричать о том, что тебя ущемляют, и вообще ты жалеешь о том, что родился в нашей семье? Давай, выговорись, как ты обычно это делаешь.

– Перестань, – успокоила его мама, – пошли отсюда. Нужно прибраться дома и убрать из кухни наши синтетические куклы.

Родители встали и вышли за дверь, закрыв ее с той стороны.

– Не думал, что эти куклы реально окажутся настолько натуральными, будто наши бездушные клоны, – еле послышались восторженные комментарии отца при выходе из моей комнаты.

Нога продолжала болеть, но на этот раз было терпимо. В голове было столько злых мыслей, я сдерживался, как мог, но не был в силах подавить свои эмоции.

Вытерев стекающую слезу из глаза, я подумывал о том, как сбежать из дома.

Мне надоело все это терпеть, ведь я ни за какие пакости, которые совершил в жизни, не заслуживал настолько тяжелую судьбу! Каждый день бояться за свою жизнь и за жизнь своих родителей, невыносимо тренироваться, в очередной раз изматывая себя, пока мои мышцы окончательно не высушатся. Ограничивать себя во всем, что мне нравится, жить не как все, не иметь ничего, что имеют другие. Дружить, любить, заниматься творчеством, писать музыку и просто быть свободным – все это оказалось недоступным для меня.

Будто весь мир послал меня нахуй.

Несправедливо!

Думаю, моя жизнь стала бы на порядок лучше, будь мои родители действительно какими-нибудь торговыми агентами, однако большую часть их жизни они зарабатывали тем, что убивали людей.

И я бы отдал все, что у меня есть на свете, лишь бы не быть сыном…

Сыном наемных убийц.

0.4 – ПОСВЯЩЕНИЕ

44-й день лета

1290 год

Митра, Центральный район

[Кросс]

– Иля, ты попросил меня пропустить уроки и поговорить с тобой. Что случилось?

– Позавчера родители устроили мне очередную тренировку…

– И?..

Я вздохнул.

– Я устал, Лина. Мне надоела такая жизнь.

Обычно она постоянно подкалывала меня, как и я окружающих, а сейчас смотрела на меня своими светящимися кибернетическими глазами и будто смогла просканировать мою душу. Смотря на ее нежный взгляд, я порой забывал, до какой степени она может быть напрочь отбитой психопаткой. Мне спокойно с ней, интересно и весело, обожаю проводить с ней время.

В школе мы считаемся теми еще отморозками – всячески подставляем учителей, толкаем траву и препараты за школой, задираем одноклассников и отжимаем у них деньги.

Не жизнь, а сказка!

Учителя вечно пытаются вызвать моих предков, чтобы нажаловаться на меня, но, учитывая, что их постоянно нет дома, они даже и не собираются приходить, однако один раз моя мама соизволила прийти на родительское собрание. Она была в тот день вся на нервах, не оттого, что ей было ужасно стыдно за меня, просто ей было неимоверно скучно, и она не хотела тратить на это время. Когда учителя сообщили ей о том, как я себя веду, она сделала серьезное лицо и пообещала, что поговорит со мной. Придя домой, мама рассказала все отцу. Родители предупредили меня, что если я продолжу себя так вести в школе, то могу привлечь к себе лишнее внимание, и одна группа нежелательных людей может попытаться со мной и ними разобраться. Я, конечно, послушал их какое-то время, но потом продолжил так же заниматься тем, чем мне так нравится.

Лина невысокого роста, со стройной фигурой и милейшим личиком. В школе носила рубашку на пару размеров больше, галстук никогда не завязывала, а просто вешала себе на шею. Никогда не любила юбки, всегда при любой возможности заменяла их темными облегающими джинсами. Красилась она лишь раз, когда мы были на школьном балу. Тогда я увидел ее в черном платье и глубоким разрезом до бедра. У меня тогда чуть челюсть не выпала. Когда приходилось быть женственной, в этом плане она никогда не допускала проколов.