Тьма

– Лишь великое зло может собирать силы воедино, дабы, не считаясь с ценой, сотворить нечто столь же грандиозное, как и бесполезное. Вспомни Длиннотень. Жизнь целого поколения была принесена в жертву его цитадели. А она ничто в сравнении с этой равниной.

И тут он был совершенно прав.

Я подошел к барьеру и уставился на бесконечные ряды сверкающих каменных столбов.

Неожиданно над нашим лагерем промелькнул целый рой Теней. Я подпрыгнул, как и все остальные. Оказалось, равнину пересекала стая ворон. Все они полетели на север, кроме одной.

То были удивительные молчаливые вороны, ни одна из них не издала ни звука.

Отставшая от стаи птица уселась на одну из колонн, расправила крылья и принялась разглядывать лагерь.

Шпок! По направлению к вороне устремился огненный шар. Но он был выпущен не из особого шеста-воронобоя, а потому не достиг цели. Прыгнув, я схватил Сопатого за плечо и едва не опрокинул его, но было уже поздно.

Выпущенный им шар срезал верхушку колонны, на которой примостилась птица, отрикошетил налево, после чего перехватил в полете вспорхнувшую с порушенного насеста ворону.

Черные перья взорвались.

Земля содрогнулась.

На сей раз основательно. Я бросился вниз, другие ребята тоже. Животные блеяли и мычали, нюень бао что-то орали друг другу.

Подъехала Госпожа, вид у нее был совершенно невозмутимый, но бедолаге Сопатому она дала такого пинка, что он отлетел в сторону.

– Идиот! Ты едва всех нас не угробил.

Госпожа принялась внимательно рассматривать поврежденную колонну. При этом она вовсе не походила на женщину, ожидающую неминуемой гибели.

Неожиданно она повернулась и крикнула:

– Успокойте животных! Что бы ни случилось, не позволяйте ни одному из них выбежать из круга.

Первый же вол, который попытался удрать, пошел на ужин.

Равнина всколыхнулась еще несколько раз, затем дрожь унялась.

– Эй, вы только гляньте! – раздался чей-то голос. Даже на таком расстоянии было видно, что в маячившей впереди крепости произошел обвал. Часть стены оползла. До нас донесся отдаленный гул, а над горизонтом поднялась туча пыли.

– Мать-перемать! – прокашлявшись, выругался Сопатый. – Неужто это моих рук дело?

Глава 104

Госпожа казалась воплощением деловитости. Она отрывисто отдавала приказы. Люди засуетились, доставая с подвод предметы, в которых на первый взгляд не было никакой надобности. Дожидаясь, пока прояснится, что же она задумала, я прошелся по кругу, нашел отверстие и установил Знамя. Вид вокруг лагерной площадки был точно таким же, как и вокруг предыдущих – не считая оседавшей вдали пыли.

Вернувшись к Госпоже, я принялся из-за ее плеча наблюдать за тем, как она свила какой-то колдовской вихрь, наполнила его ржавой пылью и послала прямо к барьеру. Соприкоснувшись с невидимой стеной, ржавчина повела себя как жидкость: растеклась по преграде, как по стеклу.

Это позволило нам увидеть пробоины в защитном ограждении: две дырки от огненных шаров.

Множество взоров, не сулящих ничего хорошего, обратилось к Сопатому. Он зашелся в сухом кашле, но это не встретило сочувствия. Ему бы не поздоровилось, не будь люди так заняты исполнением приказов Госпожи. Вновь появились вороны. С издевательским карканьем они облетели лагерь, а потом унеслись на север и больше не возвращались.

Способ, избранный Госпожой для того, чтобы ликвидировать смертельно опасные дыры, не отличался какими-либо колдовскими изысками. Она просто-напросто отобрала у Сопатого его старый кожаный колет, разрезала его на куски, скомкала их и заткнула отверстия, после чего использовала какие-то мелкие чары, чтобы эти затычки зацементировать. Однако, судя по всему, она отнюдь не была уверена в надежности этой защиты. Схватив Сопатого за плечо, она поставила его прямо перед поврежденным местом и приказала:

– Стой здесь всю ночь и не вздумай двинуться с места! Если они прорвутся, твои вопли поднимут нас на ноги.

Да, Госпожу лучше не раздражать.

Возвращаясь туда, где расположился Тай Дай, я слышал, как многие парни, прежде потешавшиеся надо всеми богами мира, тихонько нашептывали молитвы.

Так уж повелось в Отряде. Солдаты редко выказывают набожность, более полагаясь на свои клинки. Тут дядюшка Дой был прав.

Возможно, в былые времена Копье Страсти считалось божеством, покровительствующим Отряду, но нынче об этом никто не помнил. Если и сохранились сведения, почерпнутые из летописей того периода, таглианцы держали их в тайне.

Вообще-то мы не были шайкой воинствующих безбожников. Просто старались вспоминать о богах пореже, возможно, рассчитывая на то, что этак и они про нас позабудут.

Но в случае с Киной это не сработало. Она вспомнила про нас тогда, когда мы еще даже не знали о ее существовании. Половина парней до сих пор не верила ни в какую Кину, но это не имело значения. Потому что Кина в нас верила.

Свежее мясо заметно повысило дух Отряда, но с наступлением сумерек настроение быстро пошло на убыль. Я и сам дожидался ночи без какого бы то ни было энтузиазма.

– Тай Дэй, брат, я сейчас кое-что понял. В ответ на мои слова нюень бао хмыкнул.