Тьма

Может и так. Старина Копченый не был намертво прикован ко времени. Мы с ним вернулись к моменту, имевшему место вскоре после того, как Нарайан посетил Ревуна и их доверительный разговор был бесцеремонно прерван вконец распоясавшейся бандой озверелых приспешников Госпожи.

* * *

Сингх и Дщерь Ночи благополучно удалились в свои покои. Девочка почти не говорила. Нарайан явно чувствовал себя неуверенно в ее присутствии, хотя она была маленькой даже для своего возраста. Не обращая на него внимания, она примостилась за рабочим столом и подвернула фитиль маленькой лампы. Любопытно было видеть ее за той же работой, какой я занимался чуть ли не каждый день. Я ошарашенно следил за тем, как ее крохотная ручонка выводит слова на языке, которого я не знал, и как понял вскоре, на котором и сама она не умела ни читать ни писать. Ибо едва осознав, чем она занимается, я метнулся в прошлое в поисках объяснения. И выяснил, что она засела за писанину неделю тому назад.

Была полночь. Нарайан засиделся допоздна, пытаясь успокоить свою душу молитвой и достичь того состояния, в какое впадала Дщерь Ночи, когда она касалась богини. Он предпринял, наверное, сотню попыток, но ни одна из них не увенчалась успехом.

Неудачи уже не отзывались в нем болью. Нарайан знал, что отстранен, и желал лишь дозволения понять. На сей раз, едва его веки смежил тяжелый сон. Дщерь Ночи принялась трясти его за плечо.

– Проснись, Нарайан. Вставай.

Он с трудом разлепил глаза. Девочка пребывала в возбуждении, большем чем когда-либо, с того дня как узнала, что ей суждено стать орудием Кины, руками богини в этом мире.

Нарайан застонал. Больше всего ему хотелось оттолкнуть девчонку и велеть ей убраться на ее тюфяк, но он по-прежнему оставался преданным служителем богини, готовым исполнить ее волю. А воля дочери – как бы то ни осложняло жизнь – считалась воплощением воли ее божественной матери.

– В чем дело? – пробормотал он, растирая лицо.

– Мне нужны письменные принадлежности. Перья, чернила, чернильные камушки, перочинный ножик – все необходимое для письма. И большая переплетенная книга с чистыми страницами. Быстро.

– Но ведь ты не умеешь ни читать, ни писать. Ты слишком мала.

– Моей рукой будет водить Мать. Но я должна приняться за дело как можно скорее. Она опасается, что времени на то, чтобы завершить работу здесь, в безопасности, осталось совсем немного..

– Но что ты собираешься сделать? – спросил Нарайан, уже полностью проснувшийся и полностью сбитый с толку.

– Она хочет, чтобы я сделала копии Книг Мертвых.

– Копии? Но ведь эти книги утрачены невесть когда. Даже жрецы Кины сомневаются в том, что они существуют. Если вообще существовали.

– Они существуют, только в.., в другом месте. Я их видела. И их надлежит вернуть в этот мир. Она скажет мне, что записать.

– Но почему? – после недолгого размышления спросил Нарайан.

– Книги должны быть возвращены в наш мир, дабы способствовать наступлению Года Черепов. Первая Книга – самая важная. Я еще не знаю, как она называется, но к тому времени, когда закончу писать, смогу ее прочесть и использовать для создания остальных Книг. А потом научу использовать их, чтобы открыть путь моей Матери.

Нарайан глотнул воздуху. Он был неграмотен, как и подавляющее большинство таглианцев. И подобно большинству неграмотных, испытывал трепет перед умением читать и писать. Связавшись с Длиннотенью, он повидал немало чудес, но по-прежнему считал грамотность самым могучим колдовством.

– Она истинная Мать Ночи, – пробормотал Нарайан, – ничто не сравнится с ее величием.

– Мне нужны все эти вещи, – не по-детски требовательно заявила девочка.

– Ты их получишь!

Спустя три часа после того, как они скрылись от солдат Госпожи, в то время как неподалеку от них вовсю происходили стычки, девочка медленно водила пером по бумаге. Нарайан нервно мерил шагами комнату. Наконец она подняла на него свои странные глаза:

– В чем дело, Нарайан?

– То, как разворачиваются события, недоступно моему пониманию. Маленький колдун позвал меня к себе и показал выставленные на копьях головы моих братьев. Подарок от твоей матери по рождению. – Он осекся, не желая развивать эту тему… – Я думаю, для него ванна оказалась бы самой страшной пыткой… Не могу представить, чем руководствовалась богиня, отдавая своих верных сынов в руки этой женщине. Из наших братьев уже почти никого не осталось в живых. – Дитя щелкнуло пальцами. Сингх тут же умолк.

– Она убила их? Та женщина, что дала мне жизнь во плоти?

– Очевидно. Я совершил непростительную ошибку, разобравшись с ней, когда увез тебя к твоей истинной матери.

Девочка никогда не называла Госпожу своей матерью. А отца не упоминала вовсе.

– Уверена, у моей матери были на то весомые причины, Нарайан. Прикажи этим рабынях убраться. Я спрошу ее.