Тьма

Не знаю, что я хотел увидеть, но что-то увидеть хотелось. Я вдруг обнаружил, что думаю, как она лежит у меня в коридоре с задранным пальто и подолом юбки и ее «нижняя пасть» (так это называется в порнороманах) «разинута» в мою сторону. От этой мысли у меня началась эрекция. Идиотская мысль. Я попробовал перешибить ее другой. Стал думать о том, что в Телефонной Женщине нет ничего привлекательного, зато предостаточно отталкивающего и отвратительного. И здесь мне пришла еще одна мысль: а ведь я – сноб. Я не хотел испытывать сексуальное возбуждение при виде пропахшей потом дурнушки, шляющейся знойным летом по городу в зимнем пальто.

Однако ночь была прохладной, тени – густыми, и это оправдывало мои побуждения. Возможно, во мне взыграли романтические настроения, объяснял я себе.

Я прошел через соседский задний двор. Их собака тявкнула пару раз, потом замолчала, узнав меня. Перебрался на другую улицу, высматривая Телефонную Женщину, но она как сквозь землю провалилась.

А, будь что будет. Я зашагал по улице, направляясь в сторону трейлерного парка – поселения для «нелегалов», устроенного их бесцеремонными работодателями. Скученность там – не передать. Как сардины в банке. Подходя, я заметил тень, двигавшуюся среди неподвижных теней. Дальше был просвет между деревьями, что отбрасывали тени, и вот там-то я увидел ее, Телефонную Женщину. Она стояла во дворе, под громадным дубом. У нее за спиной темнел трейлер, в окне которого жалобно скулил старенький кондиционер.

Она остановилась и задрала голову, вглядываясь в просвет между деревьями. Я понял, что она вновь пытается найти луну. Должно быть, она вела своеобразный учет мест своих ночных путешествий. Мест, где стояла и смотрела на луну, звезды или просто на черную вечность неба.

Как и в прошлый раз, я тоже задрал голову и нашел луну. Красивую, золотистую, похожую на большущую каплю меда. Ветер шевелил мне волосы: нежно и напористо. Это напоминало прикосновение любимой, начало любовной игры. Я глубоко дышал, втягивая аромат ночи, и легкие вновь были наполненными, сильными и молодыми.

Я перевел взгляд на Телефонную Женщину. Она протягивала руку к луне. Нет, к толстому нижнему суку. Она потрогала сук, затем подняла и вторую руку, сжимавшую короткую веревку. Телефонная Женщина перекинула веревку через сук, сделала петлю и крепко ее затянула. Потом на другом конце веревки она быстро и весьма умело сделала вторую петлю и просунула туда шею.

Конечно же, я понимал, что именно она затевала. Но я не шевельнулся. Знал, что еще могу ей помешать, только зачем? Смерть, словно сирена, много раз манила ее к себе, и вот, наконец, Телефонная Женщина услышала ее пение.

Она подпрыгнула, поджала ноги и повисла на суке. Голова запала влево; она кружилась вместе с веревкой. Серебряная булавка на лыжной шапочке ловила лунный свет и холодным серебристым лучом направляла его в пространство. Луч тоже вращался. Он ударил по мне, потом еще и еще.

На третьем повороте ее рот широко раскрылся, язык выпал наружу, ноги разжались и зашуршали по земле. Телефонная Женщина слегка раскачивалась вместе с веревкой. Она потеряла сознание.

Тогда я сдвинулся с места и пошел туда, оглядываясь по сторонам.

Никого. Все окошки ближайшего к ней трейлера оставались темными.

Я подошел к ней. Глаза были открыты, язык – высунут. Она слегка покачивалась. Ноги согнулись, носы ее дурацких сапожек волочились по земле. Я ходил вокруг нее, а мой взметнувшийся член упирался в брюки. Я внимательно наблюдал за нею, стараясь увидеть, как выглядит смерть.

Она кашляла, как будто чем-то подавилась. Глаза переместились на меня. Ее грудь поднялась и опустилась. Телефонная Женщина начинала дышать. Она сделала слабую попытку встать на ноги и поднять руки к веревке вокруг шеи.

Она воскресала из мертвых.

Я подошел к ней, взял руки, осторожно отвел от ее горла, дав им упасть. Я заглянул в ее глаза. Там отражалась луна. Телефонная Женщина качнулась – она хотела устойчивее встать на ноги. Ее руки схватились за полы пальто, потом задрали его до талии. Нижнего белья на ней не было. Волосы, которыми порос ее лобок, напоминали гнездо между ветвями белоснежного вяза.

Я вспомнил день, когда она пришла в наш дом. Все события, начиная с того момента и вплоть до нынешнего, казались каким-то извращенным ритуалом спаривания. Я положил руку ей на горло. Другой рукой я обхватил веревку и дернул. Это заставило Телефонную Женщину выпрямить колени. Я стал натягивать веревку, пока Телефонная Женщина слегка не застонала. Совсем как девственница, впервые принимавшая в себя мужчину. Она не подняла рук. Она продолжала удерживать полы пальто. Она дрожала от нехватки воздуха. Я вошел в нее сзади, уткнувшись ей в ягодицы. Я ритмично двигал бедрами. Наспех спущенные брюки и трусы не давали полной свободы моему набрякшему члену. Я продолжал сдавливать ей горло веревкой.

И душил ее.

И душил ее.