Тьма чернее ночи

– Хорошо, мисс Лэнгуайзер, этого довольно, – прервал ее судья Хоктон. Он посмотрел на Фауккса: – Мистер Фауккс, вы обещали всего несколько вопросов. Мисс Лэнгуайзер делает замечание. Я хочу, чтобы вы поторопились с этой свидетельницей.

Фауккс кивнул. Босх внимательно смотрел на него. Прекрасный актер. Своим поведением он смог передать разочарование человека, которого оттащили от сокрытой правды. Интересно, увидят ли эту игру присяжные.

– Отлично, ваша честь, – сказал Фауккс, голосом подчеркивая разочарование. – Пока у меня больше нет вопросов к свидетельнице.

Судья объявил пятнадцатиминутный перерыв. Босх провел Джилли сквозь толпу репортеров, спустился с ней на лифте и довел до машины. Он сказал ей, что она все сделала отлично и прекрасно справилась с перекрестным допросом Фауккса. Потом присоединился к Крецлеру и Лэнгуайзер на втором этаже окружной прокуратуры, где у представителей обвинения был офис на время процесса. В комнате имелась небольшая кофеварка, и в ней еще оставался кофе, сваренный во время утреннего перерыва. Времени варить свежий кофе не было, поэтому все пили холодный, пока Крецлер и Лэнгуайзер обсуждали события дня.

– Мне кажется защита в стиле "она была шлюхой" сильно ударит по ним же, – сказала Лэнгуайзер. – Им нужно что-то большее.

– Он просто пытается показать, что вокруг нее было много мужчин, – отозвался Крецлер. – И это мог бы быть любой из них. Очередь из пулемета. Выпускается множество пуль, и хоть одна просто обязана попасть в цель.

– Все равно не сработает.

– Скажу тебе одно. Из-за того, что Джон Ризн откладывает перекрестные допросы, мы двигаемся очень быстро. Если он продолжит в том же духе, мы закончим дело во вторник или в среду.

– Хорошо. Страшно интересно посмотреть, что они припасли.

– А мне нет, – заметил Босх.

Лэнгуайзер посмотрела на него:

– Ах, Гарри, ты не раз справлялся с такими бурями.

– Да, но из-за этой у меня нехорошее предчувствие.

– Не тревожься, – сказал Крецлер. – Мы дадим им такого пинка, что они пролетят через весь зал суда. Мы в трубе, приятель, и нас не сбить.

Они чокнулись пластиковыми стаканчиками.

* * *

На дневном заседании давали показания нынешний напарник Босха Джерри Эдгар и бывшая напарница Кизмин Райдер. Обоих обвинители попросили вспомнить момент после обыска дома Дэвида Стори, когда Босх вернулся в машину и рассказал, что Стори только что хвастался совершением преступления. Их показания полностью совпадали с показаниями самого Босха и должны были помочь оградить личность Босха от нападок защиты. Босх знал также, что обвинители надеялись завоевать дополнительное доверие присяжных, потому что и Эдгар, и Райдер чернокожие. Пятеро присяжных и двое запасных тоже были чернокожие. Во времена, когда правдивость любого белого полицейского в Лос-Анджелесе автоматически ставилась под сомнения чернокожими присяжными, Эдгар и Райдер являлись огромным плюсом.

Первой давала показания Райдер, и Фауккс отказался от перекрестного допроса. Показания Эдгара полностью повторяли ее, однако ему задавали дополнительные вопросы, потому что именно Эдгар вручил второй ордер на обыск, выданный в деле. Это был судебный ордер о получении образцов волос и крови Дэвида Стори. Судья одобрил и подписал его, когда Босх в Нью-Йорке занимался "Архитектурным обозрением", а Райдер проводила запланированный еще до убийства отпуск на Гавайях. В сопровождении патрульного Эдгар снова появился с ордером у дома Стори в шесть утра. Согласно его показаниям Стори заставил их ждать на улице, пока связывался со своим адвокатом – теперь это был Джон Ризн Фауккс.

Когда Фауккса информировали о ситуации, он посоветовал Стори оказывать содействие следствию, и подозреваемого отвезли в Паркер-центр, где лаборант взял у него образцы крови, лобковых волос и волос с головы.

– Во время этой поездки и в процессе сбора образцов вы задавали обвиняемому вопросы о преступлении? – спросил Крецлер.

– Нет, не задавал, – ответил Эдгар. – Перед тем как мы выехали из его дома, он дал мне свой телефон, и я говорил с мистером Фаукксом. Мистер Фауккс сообщил мне, что его клиент не желает, чтобы его расспрашивали или утомляли, как он выразился, каким-либо образом. Так что мы в основном ехали молча – по крайней мере я молчал. В Паркер-центре мы тоже не разговаривали. Когда мы закончили, мистер Фауккс уже был там и сам отвез мистера Стори домой.

– А мистер Стори говорил что-нибудь по собственной инициативе за время, пока был с вами?

– Только один раз.

– Где это было?

– В машине, когда мы ехали в Паркер-центр.

– И что он сказал?

– Он смотрел в окно и просто сказал: "Вы, ребята, в полном дерьме, если думаете, что я сяду за это".

– Его слова были записаны на пленку?

– Да.

– Почему так?

– Из-за признания, сделанного ранее детективу Босху, мы подумали, что есть шанс, что, возможно, он продолжит и сделает еще какое-либо подобное заявление. В день, когда я вручил ордер насчет волос и крови, я использовал машину, одолженную в отделе наркотиков. В ней установлена записывающая аппаратура.

– Вы принесли запись с собой, детектив?

– Да.