Тьма, – и больше ничего

Естественно, в письме Рамоны Норвилл был указан ее электронный адрес, и Тесс тут же отправила ответ. Она подтвердила дату мероприятия и сумму гонорара, а также, по своему обыкновению, отметила, что автограф-сессия не должна длиться более часа. «Мой кот страшно сердится, если я не приезжаю вовремя, чтобы лично сервировать ему ужин», – написала она. Кроме того, Тесс попросила уточнить некоторые подробности, хотя прекрасно знала, что от нее требуется, поскольку с тридцати лет регулярно посещала подобные встречи. Если не задавать организаторам вопросов, они начинают волноваться, опасаясь, не явится ли автор без лифчика и навеселе.

У Тесс возник соблазн намекнуть, что, раз уж она согласилась заменить выбывшую коллегу и спасти мероприятие, ее труд можно было бы оценить и в две тысячи. Тем не менее, она решила не перегибать палку. Вряд ли суммы продаж от всех книг про вязальный кружок (а их набралась уже целая дюжина) переплюнут доход от одного романа Джанет Иванович про Стефани Плам. Так или иначе, для Рамоны Норвилл Тесс была запасным вариантом (не то чтобы это сильно ее беспокоило). Требовать доплаты – уже практически шантаж, полутора тысяч вполне достаточно. Правда, когда Тесс очнулась в дренажной трубе с расквашенным носом и разбитыми губами, эта сумма уже не казалась ей достаточной. Но разве двух тысяч бы хватило? Или двух миллионов?

Дамы из вязального кружка никогда не задавались вопросом, можно ли установить цену боли, насилию и страху. Раскрытые ими преступления были целиком и полностью выдуманными. Однако когда аналогичный вопрос встал перед Тесс, она пришла к выводу: нельзя. За подобное преступление есть лишь один вариант расплаты. Том и Фритци с ней согласились.

3

Рамона Норвилл оказалась широкоплечей полногрудой жизнерадостной дамой лет шестидесяти, с румяными щеками, армейской стрижкой и сокрушительным рукопожатием. Она ожидала Тесс перед библиотекой, на парковочном месте, зарезервированном для приглашенного автора. Вместо того чтобы пожелать Тесс доброго утра (часы показывали без четверти одиннадцать) или восхититься ее серьгами (настоящие бриллианты, куплены специально для торжественных мероприятий и творческих встреч), она задала чисто мужской вопрос:

– Вы приехали по восемьдесят четвертой трассе?

Тесс ответила утвердительно. Мисс Норвилл вытаращила глаза и облегченно вздохнула.

– Хорошо, что добрались благополучно. Как по мне, хуже шоссе не сыщешь. Да еще такой крюк дали. Ну ничего, когда поедете обратно, подскажу короткую дорогу. Если верить Интернету, вы живете в Сток-Виллидж?

Тесс кивнула, хотя ей было не по душе, что посторонний человек – пусть даже симпатичный библиотекарь – знает, где она отдыхает от трудов праведных. Впрочем, жаловаться бессмысленно: в век Интернета ты у всех на виду.

– Сэкономите десять миль, – тем временем говорила мисс Норвилл, поднимаясь по ступеням библиотеки. – У вас есть навигатор? С ним гораздо проще, чем чертить схему на обороте конверта. Обожаю всякие гаджеты.

Тесс, недавно установившая в машине навигатор (его звали Томтом, он работал от прикуривателя), согласилась, что срезать десять миль на обратном пути действительно неплохо.

– Как ни крути, лучше ехать прямо, чем в обход. – Мисс Норвилл хлопнула Тесс по спине. – Верно я говорю?

– Совершенно верно, – подтвердила Тесс, и ее судьба решилась. Она вообще любила срезать путь.

4

Такого рода книжные мероприятия обычно состоят из четырех действий, и творческая встреча в «Книгах и крафт-пакетах» не была исключением. Единственным отступлением от правил стало чрезвычайно лаконичное вступительное слово Рамоны Норвилл. Она решила не утомлять слушателей унылыми библиографическими сведениями, не сочла нужным рассказывать о детстве Тесс, проведенном на ферме в штате Небраска, и не потрудилась процитировать хвалебные отзывы критиков о книгах про вязальный кружок из Уиллоу-Гроув. (Оно и к лучшему: на них редко писали рецензии, а в тех немногих, что все же появлялись на свет, героинь Тесс обычно сравнивали с мисс Марпл, и не всегда в их пользу.) Мисс Норвилл сказала лишь, что книги безумно популярны (простительное преувеличение), а автор по доброте душевной согласилась пожертвовать своим драгоценным временем и посетить собрание клуба (хотя выступление за полторы тысячи долларов вряд ли можно назвать жертвой). Затем президент клуба удалилась с кафедры под бурные аплодисменты четырех сотен зрительниц, собравшихся в небольшом, но симпатичном зале библиотеки. Подавляющую часть аудитории составляли дамы из тех, что не появляются на людях без шляпки.