Тьма и пламя. На бескрайней земле

— Никакой магии. — Мэйт с улыбкой поднял руки, будто сдаваясь в плен. — В последнее время тебя мучили кошмары. И пару раз ты назвала его имя, — пояснил он.

— Давно ты его видел? — вновь обратилась она к шэн-лину.

— В начале лета… К нам в поселение пришел человек — из армии Эдварда…

— Значит, еще остались поселения? — спросил мэйт.

— Нианзу. Оно уцелело, — кивнул шэн-лин.

Габриэль забрал у принцессы ветвь и занес ее над костром. Эли сейчас было явно не до грибов. Она неожиданно для себя наткнулась на тропинку, способную вывести ее к брату. К тому, ради чего она и отправилась в Бэй-Цэнг, покинув безопасные стены Блэкпика. Странно, что она скрывала причину путешествия. Мэйт задумался: не доверяла магу, боялась ему открыться, сблизиться с ним? Скорее всего. Страшилась, что он начнет убеждать ее в безуспешности похода. Или… сама не верила в то, что Оливер жив, и не хотела, чтобы кто-нибудь — а уж тем более миркль! — напоминал ей об этом? Ведь прошло столько времени…

— Он что-нибудь говорил? — продолжала принцесса дрожащим голосом.

— Нет. По-моему, он вообще не понимал, где находится. Иначе бы обошел поселение стороной. Видимо, кто-то из наших хорошенько его отделал. Но почему-то не закончил начатое.

— Что? Что случилось дальше? — с нарастающим беспокойством спросила Эли.

Ее глаза лихорадочно блестели. Мэйт вспомнил про бедную Лоис: именно так тряслась и смотрела на него бедная женщина, когда он заговорил о ее сыне. Принцесса, переставляя колени, подобралась ближе к шэн-лину, словно опасалась не расслышать ответа.

— Его посадили в клетку и…

— Говори! Если с ним… — По щеке Эли покатилась слеза. — Я хочу знать! Не хочу больше мучиться.

Потрескивал костерок, тихо урчал сытый гарг, вкусно пахло дымком и грибами. Принцесса нервно ерзала на месте, дожидаясь судьбоносного ответа. А Лэй молчал, задумчиво покручивая в руках хворостину.

Габриэль понимал, что за молчанием шэн-лина кроется нечто большее, чем просто дурные вести о брате принцессы. Лэю было плевать на Оливера, как на любого другого бойца армии Эдварда Однорукого. Мэйт ничуть не сомневался, что шэн-лин с удовольствием прикончил бы брата Эли, не моргнув и глазом. Но что-то его остановило.

— Я не помню, — с огорчением ответил шэн-лин и, умолкнув ненадолго, добавил: — В себя пришел только в Бордривере.

Мэйт сомневался, что в словах Лэя не было ни капли лжи. Были горечь, страх, но не ложь. Шэн-лин совершенно не представлял, что стряслось в поселении после того, как Оливера посадили в клетку. Видимо, поэтому и опасался возвращаться в родные места.

— Но как? Почему? — не понимала принцесса.

— В Нианзу произошло… Я не знаю, как описать. Мы должны были выступить. Отомстить. Все было готово к походу. А потом… — Лэй сунул хворостину в костер, подпалил ее и, вытащив, стал глазеть на вьющийся от нее дымок. — Потом… Как в дыму, как в тумане. Помню, как бродил по лесу. Как меня схватили и связали. Но… я не сопротивлялся.

— Ты отведешь нас туда? — спросила принцесса.

— Да, — неохотно согласился Лэй.

Подавленный воспоминаниями шэн-лин оторвал взгляд от хворостины и посмотрел на мэйта:

— Ксэнтус, почему я не сопротивлялся?

От изумления мэйт выпучил глаза. Ему-то откуда знать, почему такой боец, как Лэй, позволил себя схватить?.. Габриэль поймал вопрошающий взгляд принцессы и понял, почему спрашивали именно его, мэйта Семи островов. Лэй думал так же, как обычные олдийские бездари, которые оправдывали любые странные и необъяснимые случаи проявлением колдовства. Вот, значит, откуда у шэн-лина возникло недоверие к магам! Мэйт с досадой махнул рукой. И не стал ничего говорить, демонстративно уставившись на запекающиеся грибы.

— На поселение напали? — предположила заметно повеселевшая Эли.

— Не знаю, — покачал головой Лэй.

Умница, похвалил мэйт принцессу. Названная причина страданий и беспамятства Лэя выглядела гораздо убедительнее, чем происки злобных чародеев. Да и откуда им там взяться?

— А до того, как тебе отрезало память, в Нианзу ничего необычного не происходило? — Габриэль твердо решил докопаться до истины, желая оправдать собратьев. — Возможно, помимо Оливера, кто-то еще приходил в поселение?

— Незадолго до этого к нам прибыли механики, — сказал Лэй, ковыряя хворостиной в костре.

— Механики? — подивился мэйт.

— Друзья вождя, — пояснил Лэй. — Они и раньше приезжали. Много раз.

— Но зачем? — поинтересовался Габриэль.

Ему казалось, что он нащупал ниточку, которая могла привести к правде. Но Лэй тут же обрезал ее равнодушным ответом:

— Изучают горы и камни. Мы уже к ним привыкли. Не думаю, что они тут как-то замешаны.

— Возможно, ты и прав, — вздохнул задумчиво мэйт. — Больше ты ничего не помнишь?

— Послушайте, последние несколько месяцев я только и делал, что пытался понять, что случилось в Нианзу… — Шэн-лин в сердцах бросил хворостину в костер. — И я не меньше вашего хочу узнать, почему оказался в Бордривере. Но… — Он вздохнул, опуская взгляд.

Некоторое время сидели молча, слушая треск костерка и обдумывая слова шэн-лина.

— Вроде готово. — Мэйт подал одну ветку принцессе. Другую протянул угрюмому Лэю. — Бери.