Тьма и пламя. На бескрайней земле

— Хочу спросить тебя еще раз, — тихо-тихо, чтобы никто, кроме нее, не услышал, прошептал мэйт. — Скажи, если бы магической защиты не было, ты бы отправилась со мной на острова?

— Конечно, — ответила она уверенно.

Мэйт вздохнул. Он все еще не знал, какую дорогу изберет. Вернется ли на острова, к родным и близким, или станет владыкой далекой восточной страны — судьба предлагала ему сделать сложный жестокий выбор. Но в одном Габриэль был уверен: что бы он ни решил, куда бы он ни направился, Элизабет обязательно будет с ним рядом. Без нее ему не нужны ни Семь островов, ни Бессария, никакая иная земля.

Над океаном всходило солнце — предвестник нового дня, предвестник светлого будущего.

Эпилог

Справа от дороги… В полумраке среди деревьев…

Вначале была вспышка — желто-красная, густая и горячая. Потом, спустя миг — сокрушительный удар. Под грохот падающих деревьев, ржание лошадей и безумные крики горящих заживо бойцов.

Его выбило из седла, словно ударом тарана, и стукнуло о пологий склон слева от дороги, засыпая камнями, острыми щепками и комьями земли вперемежку с огнем. По спине резанула жгучая боль, на глаза на мгновение наползла серая пелена, в голове зазвенело, а из-под шлема на лоб полилась влага.

Он с трудом вытащил меч из ножен, не понимая, что происходит. Потряс головой, старясь прогнать шум. Поднялся, закачался, но устоял, опираясь на клинок, воткнутый в землю. Потом снял шлем, под которым взмокли волосы, провел по ним рукой и посмотрел на ладонь, где осталась кровь. Голова была разбита, от любого движения спина вспыхивала болью, на зубах скрипела земля. Прямо возле ног в предсмертной агонии дергала копытами лошадь; в трех шагах от нее с нечеловеческими воплями катался по земле боец, пытаясь сбить огонь; чуть дальше надрывался криком еще один, придавленный перевернутой повозкой.

— В бой! Защищать короля! — глухо пролетело над дорогой.

И он вдруг осознал, что он и есть король. И судорожно вздрогнул, оправляясь от шока. Мир стал звучать громче, хотя в голове все еще звенело. Или это звенели скрещенные в схватке клинки?.. Повсюду полыхало пламя. Из леса под боевые кличи мирклей летели огонь, молнии и стрелы, отбирая и отбирая людские жизни. Вокруг крики, вопли, стоны!

Рядом замертво рухнули двое бойцов его армии. Тогда он сжал меч обеими руками и резко повернулся, встречая врага. Одержимый жаждой крови миркль бросился на него, выставляя ладонь для магической атаки. А он, король, тараном ринулся вперед, вгоняя меч в обнаженную грудь. Миркль не успел выплюнуть подлые слова заклинания. Так и упал — с разинутым ртом, шевеля перед смертью своими мерзкими губами, через которые лилась кровь.

От усталости и боли он опустился на одно колено, продолжая опираться на меч и всматриваясь в предательский лес. По лезвию клинка ползли ручейки крови, впереди бешено извивалось пламя — казалось, горела сама земля; за спиной яростно шумела битва. Рядом уже собирались бойцы, окружая его живым кольцом: кто-то из его личной охраны, кто-то из войска.

Они помогли ему подняться. И когда он уже твердо стоял на ногах, из-за стены огня появился миркль в темных доспехах. Огромный бородатый воин не бежал, не орал, не пытался колдовать, а просто шел в сторону живого щита. И каждая из могучих ладоней противника сжимала по мечу. Миркль был один. Но он ничуть не страшился королевской охраны. Напротив, сам внушал страх — двигался грозно, уверенно, словно черный ледник в сторону ветхих рыбацких лодок.

— Щит мне! — потребовал он поддаваясь всеобщему страху. И покрепче сжал мокрую от крови рукоять меча.

Стражники выстроились полукругом, ощетинились копьями, источая страх, медленно двинулись в сторону бородатого одиночки, который будто только и ждал встречи с ними.

Взмах вражеской руки. Бросок. Блеск металла. Один из мирклевых мечей, словно крылья мельницы, закружился в воздухе, вышибая из строя копьеносца. Тот с воплем грохнулся, вцепившись слабеющими руками в клинок, торчащий у него из живота.

Бойцы с криками кинулись на противника. Один из четверых едва успел занести меч для атаки, как клинок миркля стальным окровавленным языком вылез у него из спины, другой — с перебитой шеей рухнул следом.

Враг легко ушел от выпадов оставшихся стражников. Метнулся назад, потом в сторону, разделяя соперников. Будто играючи, хитрым движением обезоружил одного из них и тут же сунул ему огромный кулачище в лицо; обезоруженный воин налетел на дерево и сполз по нему, лишившись чувств. Последнему бойцу удалось парировать удар грозного соперника, но следующая атака противника стала для него роковой. Меч горизонтально рассек воздух, легко срезая голову с шеи, словно бутон со стебля…

Только сейчас он понял, что оцепенел от страха. И подумал, что через мгновение умрет. Ноги его не слушались, ладони похолодели, сжимая что есть силы щит и меч.

Он закрутил головой, ища спасения. Но спасения не было. Вдоль дороги царил хаос. В лесном полумраке продолжало сверкать смертельное колдовство, повсюду звенела сталь и гибли воины. Надеяться можно было только на себя…