Тьма императора (СИ)

Наследникам на кухне так понравилось, а повара были настолько тронуты тем, как искренне благодарили их дети за помощь, что София не сомневалась — на обед наверняка подадут что-нибудь особенное. Впрочем, обеда она ждала не только по этой причине.

Ей хотелось увидеть императора. И не просто увидеть, а понять, что ему стало лучше после их с Агатой и Алексом сюрприза. Секретарь его величества передала через охранников, что он был доволен, но Софии хотелось убедиться в этом самой.

К ее удивлению, на обеде почти никого не оказалось. Только принцесса Анна с дочерью и их аньян. — А где все? — спросила София, поздоровавшись, и стала помогать детям усаживаться на стулья. — Или они попозже?..

Ее высочество улыбнулась, но улыбка показалась Софии напряженной. — Сегодня никого не будет. — А папа? — воскликнул Александр, и в этот момент огонь в камине ярко вспыхнул. Через секунду оттуда вышел император. Погладил по волосам кинувшихся к нему детей и поднял глаза на Софию. Взгляд его был теплым, и она обрадовалась. Лучше, ему стало лучше!

— Софи, ты можешь садиться. Она опустилась обратно на стул и чуть покачнулась, когда Агата спросила: — Пап, а можно нам тоже называть Софи на «ты»?

На секунду в столовой повисла тишина. Даже слуги, казалось, замерли. Потом негромко кашлянула и потянулась за водой принцесса Анна. Губы ее дрожали. — Я думаю, — произнес император, садясь в кресло, — что спрашивать нужно не у меня, а у Софии.

Дети синхронно повернули к ней лица — на них будто бы застыл знак вопроса. — Конечно, можно. «Императрице это точно не понравится, — подумала София, глядя на радостные улыбки наследников. — А нам ведь завтра с ней в гости ехать…»

Но тут распахнулись двери, и двое слуг вкатили в столовую тележку с блюдом, на котором стоял торт в виде императорского дворца. — О-о-о-о! — протянули Агата и Александр. — Их высочествам подарок с кухни! — торжественно возвестил вошедший следом повар и смущенно покраснел. — Приятного аппетита!

— Вот здолово! — воскликнул Алекс звонко. — Софи, давай почаще туда ходить! — Да я бы с удовольствием, — ответила София серьезно под общий смех. — Но если мы будем делать это слишком часто, то перестанем пролезать в двери.

— Двели можно ласшилить! — Все хорошо в меру, Алекс, — вмешался император. — Ешь суп. А торт будет на десерт. Говоря это, его величество посмотрел на Софию и улыбнулся. Щеки ее будто загорелись, и она поспешно опустила глаза.

А когда подняла их, то встретилась с понимающим и очень сочувственным взглядом принцессы Анны.

* * *

С проблемами комитета культуры, науки и образования Арен провозился до вечера. Это был огромный пласт работы, объединявший в себя как ученых, так и врачей, и учителей, и даже актеров. В последнее время, глядя в уставшее лицо главы комитета, который, к тому же, был мужем Анны и его зятем, Арен думал о том, чтобы разделить комитет на три части. Но дальше мыслей пока дело не заходило — совершенно не было времени.

Потом к нему на аудиенцию попросился Гектор, у которого проблемы вообще не кончались, и императору пришлось перенести ужин. Виктория вернулась еще позже, чем рассчитывала, отпустила Софию и написала ему, что они с детьми отправляются ужинать, потому что «сколько можно ждать».

Император освободился только около девяти вечера и, посмотрев на часы, зашел в камин, чтобы перенестись в столовую. Ни Виктории, ни наследников там уже не было — только слуги убирали посуду.

— Ваше величество?.. Он махнул рукой. — Убирайте. Я потом поем. Арен вновь шагнул в камин и построил лифт в детскую. Жена и дети были там. Агата читала вслух книгу, Александр с любопытством слушал, сидя на коленях у Виктории, а она просто пыталась не заснуть.

— Ты поел? — спросила жена, когда он обнял ее и детей. Арен покачал головой, и Виктория нахмурилась. — Ну что ты, в самом деле. Иди, поешь. Я сама их уложу.

— Позже, — ответил он кратко, садясь на диван и перетягивая Агату к себе на колени. — Продолжай, моя радость. Я хочу послушать. Дочь улыбнулась, прижимаясь к нему, и стала читать дальше. На самом деле Арен не слушал. Он, прислонившись щекой к макушке Агаты, вдыхал ее запах.

Она пахла яблоками и сладким тестом. Наверное, этот запах остался на ее волосах после посещения кухни, и император вдыхал его, чувствуя себя почти счастливым. Такие моменты, когда он обнимал Агату и Александра, были его единственной радостью, его счастьем. Все остальное — печаль, долг и обязанности, от которых он до самой смерти не сможет избавиться.

— Арен, Алекс засыпает, — сказала Виктория тихо. — Я пойду, уложу их. А ты поешь, пожалуйста.

— Да, — кивнул он, целуя дочь. Затем поцеловал Александра, коснулся губами щеки жены и шагнул в камин. Огонь окружал его, ластясь, словно котенок. Пламя плясало вокруг, наполняя глаза, и Арен вдруг вспомнил, как горел тогда, на Дворцовой площади, в День Альганны. Кровь будто бы кипела, по голове словно молотом стучали, и боль была такая, что ему казалось — он лопнет, разлетится на сотни ошметков кровоточащего мяса.