Тьма под каблуком

Из-под стола на шатающихся руках выползло Нечто. Себастьян по инерции отошел чуть назад от жертвы. Перед его лицом появилось дно графина и, как бы угрожая, покачивалось. Сколько себя помнит, а такое впервые видит. Луна вышла из-за туч, осветив пьяную девушку с бутылкой. Кровь в вампирьем теле забурлила, предсказывая сытый поздний ужин, но он всегда смотрел на все более разумно. В ее взгляде что-то было… что-то, что остановило порыв всех вампиров наброситься на нее. Ветер растрепал шелковую накидку на почти раздетом теле, а девушка, загородив собой тело «ужина», выпрямилась во весь рост.

– Разбить забыла, ик. – пробормотала себе под нос ненормальная, разглядывая бутылку из-под эльфийского вина.

– Голову свою забыла. – Прокомментировал парень свои мысли.

– Я петь буду! – Размахивала эта жительница столов и вдохнула глубоко.

Себастьян посмотрел по сторонам, ища ответа на всеобщий вопрос. Но рядом были только гости, да Глория на другом конце сада. Она, предвкушая представление, улыбалась и смотрела на девушку.

– Живые не поют. – Зачем-то попытался он донести эту мысль до ненормальной, но она запела.

– Нарисую счастье, подчеркну любовь.
Я хочу, чтоб часто, я желаю вновь.
Выпущу из клетки гордого щегла —
Я хочу сквозь ветки разглядеть тебя…

По саду поползла мелодия, хоть и корявая, но… Энергия! Сколько в ее голосе энергии! Сила природы наполняла его тело и насыщала желудок. Он чувствовал себя живым, и кровь стучала в его сердце.

– …Хоть не видим космос, знаем, что он есть…
Я тебя не знаю – чувствую ты здесь
Расцветет ромашка в поле, на лугу,
Я живу мечтами, как тебя найду.
Будет клен и ива рядышком стоять.
В парке так красиво – дай себя обнять.
Ветер вдруг поднялся, сносит с ног меня.
Чего ты испугался? Начал гнать меня?

Зеленая трава, что росла под ногами девушки начала бурно цвести, а голод и холод из тела вампиров исчез. Она питала всех, кто слышал ее голос, мелодию, песню… Загипнотизированные девушки приходили в себя, но так же неотрывно наблюдали за мощью скрытой в простом теле. А певунья держалась за край стола и старалась не упасть, ведь вся энергия разбредалась вокруг наполняя стоящих, как пустой сосуд вода. Только этого пока мало, песня не окончена, и голос продолжает нестись по воздуху…

– …Дождик летом будет, будет и весной,
Говоришь – не любишь. Почему со мной?
Ждешь, не отпускаешь, тянешь руку мне,
«Глупышкой» называешь, «светом» в своей тьме.
Хочется остаться в мыслях у тебя —
Ты начнешь ругаться. Знаю, что любя.
Выстроишь ты стену, снегом заметешь.
Ты дождись – я еду, со мной не пропадешь.
Называй «копушею», назови плохой —
Больно, но я слушаю, сердце – ты не ной.
Скажешь «ненавижу», скажешь что «бельмо» —
Ты прости – не слышу, я ушла давно…

Ее руки дрожали, а бутылка давно выскользнула из ослабевшего захвата. Дышала она часто и прерывисто, будто не могла остановиться во время бега. Трава скрывала ее по пояс, а цветы на столах обрели корни и проросли в деревянную столешницу, которая выпустила зелененькие листочки. Навечно бледных лицах вампиров, появились краски и румянец. А она смотрела в глаза Себастьяна и улыбалась. Ее глаза «говорили», что она знает намного больше чем все присутствующие.

– Сейчас все сыты и даже смотреть на «еду» не могут. – Сползла она на руки Марине, которая все еще сидела за столом.

Правда, ни на кушанья, ни на кровь недавно голодного вампира не тянуло. Он был сыт и переполнен энергией. Губы Себастьяна расплылись в предвкушающей улыбке. Мощный энергетик у него под носом! Раньше из-за таких людей выжигали села и разрушали города. Людей с таким даром забирали сильнейшие маги и получали не ограниченный источник Живой Энергии. Глупец этот Мир Сорель дер Плаза! Он позволил всем вампирам ощутить вкус жизни, его свергнут и попытаются забрать эту человечку, а он будет самым первым в списке ее хозяев…

11. Поворот

– Не воняет! – Изрек Марк, надевая чистый костюм и поправляя рубашку.

– Палач ни когда так не делал. – Застегивал за его спиной запонки Мир.

– Я говорю тебе, что эта девчонка нас до могилы доведет. – Шипел собеседник.

– Зато интересно, весело. Столько веков живу, сама жизнь надоела, а она как свежая струя…