Тьма после рассвета

«Ну конечно, ты не покупала, — подумал Коля. — Зачем тебе колготки и косметика? Ты и с голыми ногами, и без макияжа отлично выглядишь. И вообще ты приличная советская женщина и со спекулянтами дела не имеешь, да и денег лишних у тебя нет, чтобы им переплачивать за товар. Ты же работаешь за зарплату, чаевые у клиентов не берешь, дефицитные лаки им не перепродаешь. Рассказывай спокойно, дорогая, тебе ничего не угро-жает».

— Если я мимо прохожу, — продолжала Катерина, — то иногда заглядываю туда, просто из любопытства.

— Я понимаю, — кивнул Разин. — И в среду вы тоже заглянули?

— Да. Было уже темно, но все равно видно. Машина стояла. И два мужика рядом, разговаривали о чем-то.

— А дети? Мальчик и девочка, на вид около тринадцати лет.

— Нет, — твердо проговорила Катерина. — Детей точно не было.

Ну да, их и не могло быть, дети шли мимо этого места одновременно с семьей юной спортсменки Юли, и было это совершенно точно позже, чем там проходила Катерина. Пусть всего минут на пять-десять, но позже. Приблизительно без пяти-без трех минут восемь мастер по маникюру уже почти дошла до своего дома и хвасталась удачными покупками перед Валентиной Семеновной, значит, «Электротовары» она прошла несколькими минутами раньше. А Юля видела пропавших подростков в начале девятого.

— Машину можете описать? Марка, модель, цвет?

— «Москвич» вроде… — неуверенно произнесла Катерина. — Да нет, не вроде. Точно «Москвич».

— Четыреста двенадцатый? Или старая модель?

— Ну, такая, на какой все ездят. Красненькая.

— Ясно. Значит, красный «Москвич» «четыреста двенадцать». Номер не помните?

— Да я и не смотрела, — пожала плечами Катерина. — Зачем мне номер? Машина стоит, никто ничего не продает, ну и все. Я дальше пошла.

— А мужчины, которые там стояли? Их рассмотрели?

— Темно же было! Но я… — Она снова сделала паузу, соображая, как вывернуться, чтобы и самой не подставиться, и милиции помочь. Все-таки пропавшие дети — дело серьезное, она сама мать, она понимает. Без сомнения, Катерина внимательно посмотрела на тех мужчин: не знакомые ли это «жучки», у которых можно прикупить что-нибудь полезное либо для собственной жизни, либо для маленького подпольного бизнеса. Но нужно ведь как-то объяснять этим двум милиционерам, почему она вообще рассматривала незнакомых мужиков в темной подворотне!

Разин ее не торопил. Пусть подумает, прикинет, что к чему. Лишь бы в конце концов сказала что-то полезное. Молчала Катерина слишком долго, и Николай, теряя терпение, решил ей немного помочь.

— Вот вы так уверенно сказали, что никто ничего не продает. А разве эти двое мужчин не могли быть продавцом и покупателем? Товар громоздкий, лежит в багажнике машины. Магнитофон, например, или импортный телевизор, в общем, габаритная техника. Не похоже было?

— Нет, — уверенно ответила Катерина и в очередной раз выдохнула дым.

— Почему?

— Когда продают-покупают, всегда стоят лицом друг к другу. Смотрят товар, обсуждают, торгуются. А эти стояли рядом и тихонько разговаривали, смотрели на улицу, как будто ждали кого-то. Они что, этих детей ждали, что ли? — вдруг забеспокоилась она.

— Если они стояли рядом и смотрели на улицу, значит, вы видели их в лицо, так? Что-нибудь бросилось в глаза?

— Усы! У одного были усы.

— А волосы какие? Понятно, что темно, но форму головы видно. Вспоминайте, Катерина. Вы же в парикмахерской работаете, и даже если сами не стрижете, все равно наверняка разбираетесь и сразу оцениваете профессиональным взглядом.

Разин пытался польстить, но ничего не вышло.

— Не обратила внимания. Но оба, кажется, были в головных уборах.

— Меховые шапки? — быстро подсказал участ­ковый.

— Да какие шапки, вы что! — презрительно протянула Катерина. — До зимы еще далеко, сейчас дожди сплошные, кто будет мех портить? Скорее, кепки, модные такие, с ушами и пуговицами.

— Что еще из одежды вспомните? Во что они были одеты? Пальто, куртки?

— Или полупальто, или длинные куртки. В общем, что-то короткое, до середины бедра примерно.

— А возраст?

— Где-то от тридцати до сорока. Ну, мне так показалось по одежде. Если бы лицо при дневном свете показали, я бы по состоянию кожи сказала точно, плюс-минут пара лет. А так… Один вроде покрепче, плотный такой, другой более худой.

— Усы у кого из них? У крепкого или у худого?

Катерина задумалась, словно вызывала в памяти картинку.

— У худого, — наконец ответила она. — Я еще тогда подумала, что тощие субтильные мужички чаще отращивают усы, чем крепкие здоровяки. Наверное, пытаются хоть таким способом придать своему виду мужественность.

Ну что ж, утро прошло не впустую. Старший лейтенант Разин отпустил участкового и помчался в родное РУВД. Дальше нужно подключать коллег из ОБХСС. В принципе, Николай и сам справился бы, но времени потратит куда больше.

***