Тьма (СИ)

— Но я же говорил, меня днем здесь не бывает, — обиделся Ганс. — Наверное, они приводили жертв не ночью!

— Ох… — вздохнул некромант. — Но что мы можем сделать? Обыскивать весь замок глупо, слишком он большой. Если ты так боишься, возьми вот это, — сказал Кот. — Этот амулет стоит как целая корова и защитит тебя от любых чудовищ. Смотри, не потеряй!

— О, спасибо, великий волшебник! — искренне, как ребенок, обрадовался Ганс. — Вы заходите, если что-то понадобиться. Я постараюсь проследить, куда же деваются все приведенные люди.

— Замечательно, — с облегчением сказал Кот. — А теперь нам пора.

Когда мы покинули замок, уже почти рассвело. До деревни я дойти все равно не успею, так что придется мне ждать до вечера.

— Кот, а ты правда так просто отдал ему сильный артефакт? — удивилась я.

— Конечно, нет, — сказал некромант. — Раньше этот камень имел силу — служил от сглаза — а теперь просто красивая безделушка. С этим чудаком ничего не случится, но пока он верит в силу амулета, будет жить спокойно, — некромант остановился и посмотрел на восходящее солнце. — Тебе пора готовиться к превращению. Ты же не хочешь лишиться еще и этой одежды?

Я спохватилась и едва успела скинуть платье за кустом, как вновь обзавелась хвостом и когтями. О боже… опять ходить на четырех лапах и следить за хвостом…

— Отлично выглядишь! — сказал некромант, когда я выбежала из-за куста, держа в зубах свою одежду.

— Шпашибо, — сказала я, и отдала платье Коту. — Надеюсь, вы за мной вернетесь.

— Встретимся на закате возле замка, у дуба, — сказал некромант и они со Степаном и вновь обретенным козлом быстрым шагом направились к деревне.

Эх, а мне теперь целый день заниматься неизвестно чем. И… вот черт! Я же не взяла ничего поесть! И что мне теперь, голодать? Охотиться я не умею, а если бы и умела — вряд ли бы стала это делать. Не слишком вкусно есть сырое мясо. Может к Гансу заглянуть? Нет, не вариант. Еще испугается…

Солнце подбиралось все ближе к зениту. Наверное, это не такое страшное время, и можно не опасаться чудовищ, обитающих в замке?

— Ганс! — тихо позвала я, пробираясь по коридору к лаборатории. Кто бы что ни говорил — никакого жуткого «хозяина», охраняющего свои владения здесь не обнаружилось. Я спокойно прошла через ворота и почти добралась до своей цели.

За спиной послышался тихий шорох.

— Ганс, это ты? — стараясь не испугаться, сказала я. — Как же ты прожил здесь столько времени… Ганс!

Я подпрыгнула, ощутив чье-то присутствие совсем рядом, и, сдерживаясь, чтобы не заскулить, вжалась в угол.

— Кто здесь? — я ясно слышала шаги, но они, почему-то, не приближались, а удалялись. Так этот невидимый что, боится меня?

Это придало мне уверенности — теперь уже я бежала за ним, и настигла в два счета.

Зубы клацнули наугад и ухватили что-то мягкое и легкое. Через секунду я ошарашено застыла с накидкой в зубах и смотрела на появившегося передо мной Ганса.

— Ты? — удивленно спросила я, когда, наконец, обрела дар речи.

Изобретатель с ужасом посмотрел на меня, и вдруг развернулся и побежал, уже без накидки. Но я снова его настигла и даже обогнала, перекрыв путь к бегству.

— Ганс, это же я — Кира! Просто… немножко в другом обличии.

— Я не верю тебе, чудовище! — изобретатель хотел казаться храбрым, но выглядел смешным. — Ты, наверное, уже съело благородное умертвие по имени Кира и теперь говоришь ее голосом!

Я обреченно потрясла мордой. Значит он, все-таки, не поверил, что я была человеком, просто с разукрашенным лицом.

— Как мне доказать? — спросила я.

Ганс задумался.

— Какое третье правило Мон-Тьирона? — наконец, спросил он.

— Откуда мне знать? — опешила я.

— Вот! — радостно уличил меня Гансик. — А Кира знала!

— С чего ты это взял? — удивилась я.

— Она произвела впечатление образованного, начитанного умертвия… А ты…

— Хватит называть меня умертвием, — разозлилась я. — Я — человек. Ну, не совсем — скорее, оборотень. И я не знаю никакого Мон-тьир… тьор… тьфу!

— Кира? — недоверчиво спросил Ганс. — Так это правда ты?

— Да!

— Кира! — радости Ганса не было предела — Как я рад тебя видеть! Так рад, что прощу то, что ты оказалась не такой ученой, какой показалась.

— Ну спасибо, — ответила я, в ухмылке обнажив клыки. Да уж, так вежливо «дурой» меня еще никто не называл.

Гансик поднял упавший на пол плащ-невидимку, а я с подозрением спросила:

— Ты же сказал, что его украли?

— Это действительно было так, — развел руками Ганс, отряхивая плащ и засовывая его под мышку. — Только сегодня утром, когда вы ушли, я обнаружил его у себя на пороге комнаты.

— Зачем вору возвращать эту вещь? — все еще недоверчиво спросила я.

— Может, поэтому? — Ганс показал мне край плаща: он был разорван. Ткань точно такая же, как лоскут, который оказался на рогах Хулигана.

— Думаешь, вор побоялся, что его обнаружат, если увидят плащ?

— Возможно, — сказал Ганс. — Наверное, он вчера подслушал наш разговор.