Тьма в его сердце

Она ничего не требовала от меня, ее не интересовали мои деньги, положение и власть. Она была не с Джефферсоном – богатым наследником, она была с Блейком, и когда не выпускала колючки, кажется, наслаждалась временем, проведенным с ним.

Джоанна быстро расправилась со сладкой ватой и захотела покататься на аттракционах. Я не был большим любителем подобных каруселей, но все же на каждом, покорно сидел рядом с ней. Она выбирала невысокие и небыстрые аттракционы, поэтому я был спокоен.

– Так, на чем покататься еще? – спросила она сама у себя и принялась рассматривать различные карусели.

Я хотел предложить ей покататься на мне, но не стал озвучивать это щедрое предложение, чтобы не нарушить равновесие, установившееся между нами.

Огонек в ее глазах смешил и умилял меня. Джоанна была как лиса, которую запустили в курятник. Если она любит карусели, то почему так редко бывает в подобных местах?

– Хочу на колесо обозрения, – вдруг выдала она, указывая на адскую круглую махину. Мое сердце рухнуло в пятки и я, сглотнув и нацепив на лицо равнодушную маску заговорил:

– Ты уверена? Эта конструкция не выглядит надежной.

Плотик из пустых бутылок, перевязанный клейкой лентой и тот был надежнее.

Она с подозрением взглянула сначала на аттракцион, а затем на меня. На пухлых губах появилась маленькая улыбка, и сощурив глаза, она спросила:

– Ты что, испугался?

– Нет! – мгновенно парировал я.

Джоанна схватила меня за руку и упрямо потащила к аттракциону.

– Тогда пошли, прокатимся, сверху видно весь город, да и крутится оно медленно.

Ага, зато падать с него – быстро.

Я стоял как вкопанный, не позволяя хрупкой девушке сдвинуть себя с места.

– Блейк, ну пожалуйста! – взмолилась она, впервые пожелав от меня чего-то. Ее глаза жалобно округлились, словно она была потерявшимся котенком, прибившимся к моим ногам. Руками она вцепилась в мое предплечье, изо всех сил потягивая на себя, а губы изогнулись в грустной гримасе.

Признаю, она умела уговаривать. Я так редко видел ее настоящие эмоции, не иронию, не насмешку, не гнев, а нечто другое, более мягкое, что на секунду даже подумывал согласиться.

Но меня так просто не проймешь.

Одной из главных черт моего характера была стойкость. Я был непоколебим как сам Эверест. И если Джоанна думает, что повысив голос на несколько октав и выкатив жалобный взгляд, я сразу сдамся – то она ошибалась.

Черта с два я залезу на это приспособление для пыток!

Никогда.

– Видел ты когда-нибудь что-то прекраснее этого вида? – воодушевленно спросила она.

Мы сидели в кабинке, которая была совсем не защищена. Сквозь нее гулял ветер, покачивая и без того хрупкую конструкцию.

Недалеко от нас пролетела чайка, серо-белое существо было настоящей счастливицей, она имела крылья и не поддавалась на уговоры вредной настойчивой особы.

Я, чувствуя, как по позвоночнику пробежал липкий страх схватился руками за сиденье, стараясь не шевелиться и при этом выглядеть так, словно мне правда интересно, как выглядит чертов город с высоты такой огромной и хлипкой будки.

Джоанна была в восторге, она не боялась шевелиться и своими движениями лишний раз покачивала кабинку, заставляя меня напрягать ноги, словно это как-то могло помочь мне удержать раскачивающуюся ячейку на месте. Большими от восторга глазами она оглядывала все те виды, что открывались с такой убийственной высоты.

– Найди опору, найди опору, Блейк! – закричала Стэф, но я уже не слушал ее, готовясь столкнуться с бездной. Надеюсь, мое падение будет мягким, а смерть быстрой.

Прошли секунды, и я рухнул на темно-синие маты, зажмуривая от страха глаза.

Адреналин струился по моему телу, отдаваясь громкой пульсацией в голове.

Стэф, вовремя натянув трос, чем смягчила мое падение. Первое, что я увидел, открыв глаза – ее лицо, зависшее напротив моего. Она широко улыбалась, ее уже истрепавшаяся короткая коса свисала с правого боку.

– Не могу понять, ты просто неудачник или решил отрастить крылышки? – с ухмылкой спросила она.

Я рассмеялся, вытягивая вперед руку. Магнезия почти исчезла с моих рук, вытираясь о выступы на скалодроме, а возможно всему виной были мои вспотевшие ладони.

Стэф сжала мое запястье и одним рывком помогла мне встать на ноги.