Тьма в хрустальной туфельке

Элеоноре было всё равно. Она ушла в свою комнату, где на потолке росло большое влажное пятно, но внутрь вода пока не просочилась. Закрыв за собой дверь, она упала на кровать. Лиззи умерла после второго желания. И хотя это было просто ужасно, Элеонора получила именно то, о чём просила: со смертью Лиззи прекратились её мучения.

Девушка стиснула края кровати.

Как же так? Желания ведь должны были быть чем-то хорошим. Их дарили улыбчивые феи-крёстные, и люди жили счастливо до конца своих дней. Не могли желания приносить такие последствия – ужас и отвращение, такие глубокие, что в них можно было утонуть.

Элеонора вспомнила чёрные глаза женщины – точно бездна. Угольные шахты, пустые, пугающие.

Девушка откашлялась. Черноглазая незнакомка сказала, что всегда будет рядом. А если Элеонора позовёт её – она придёт?

– Нам надо поговорить. Это очень важно.

– В чём проблема, дорогая?

Элеонора смотрела как раз на то место, где появилась незнакомка, и ничего не видела. Миг – здесь был лишь тёмный силуэт комода, а когда она моргнула – черноглазая незнакомка уже сидела на краю её кровати, словно пришла почитать ей сказку.

– Когда я пожелала, чтобы Лиззи перестала меня мучить, она умерла.

Лицо черноглазой женщины осталось совершенно непроницаемым.

– Это ты сделала?

Шум дождя растворился. Вода всё ещё била в окно, но было тихо.

Голос женщины был мягким, точно шёлк:

– Ты полагала, твои желания будут исполнены бесплатно? Элеонора, дорогая, множество желаний загадываются каждый день, но редко исполняются. Чтобы исполнить желание, нужно очень много магии, и у магии есть своя цена. У всего есть цена.

Элеонора не могла этого осознать. Черноглазую ведь послали ей на помощь, разве нет? Она должна улыбаться, быть доброй и заботиться о великолепном будущем Элеоноры. Вместо этого она орошала надежды девушки кровью, и теперь те превратились в нечто чудовищное, искажённое. Как же она могла сделать что-то такое?

– Но… но в этом нет смысла, – настаивала Элеонора. – Никто не умер, когда исполнилось моё первое желание! Вы, должно быть, ошибаетесь.

– Может, умер и не человек, но смерть была. Достаточно даже жизни маленькой канарейки. Я не могу творить волшебство из ничего. Это как разжигание огня – искра разжигает пламя.

– Я не хочу, чтобы люди умирали!

– Тогда, моя дорогая, ты не должна больше загадывать желания.

Черноглазая незнакомка была похожа на чью-то матушку или на добрую наставницу. После смерти миссис Пембрук Элеонора представляла себе бесчисленное множество женщин, подобных ей, которые могли бы принять девушку. Дальние родственники в загородных коттеджах или честные прихожанки, готовые впустить её с холода. В тот миг Элеонора поняла, что черноглазая это прекрасно знала. Сколько ночей убаюкивала себя Элла, представляя женщину с аккуратным пучком каштановых волос, красивым платьем в цветах и нежными материнскими руками? И вот она сидела рядом, точно вышла из её грёз. Возникла точно Афина из головы Зевса – прямиком из разума Элеоноры. Даже голос у неё был знакомый – похож на голос матери или миссис Пембрук. Только глаза были другими – матовыми, чёрными, холодными. Эти глаза принадлежали созданию, которым незнакомка была на самом деле, – созданию, жаждавшему получить душу Элеоноры. Оно втиснулось в форму, которую придало ей воображение девушки, и выдавали его только глаза.

Элеонора подумала было, как же на самом деле выглядит это существо, и тотчас же отбросила эту мысль.

Черноглазая убила канарейку. Убила Лиззи. Её пухлые пальцы вытягивались, точно когти орла, и разрывали ткань мира, воплощая желания Элеоноры.

– Думаю, тебе лучше уйти, – прошептала девушка.

Женщина исчезла. Элеонора не почувствовала, чтобы матрас вздрогнул – ни когда незнакомка села в изножье кровати, ни когда исчезла. Словно её и не было здесь.

Словно и не было… Больше всего на свете Элеонора сейчас желала, чтобы это было правдой.

Элеонора не могла уснуть – просто смотрела в стену, а по лицу текли слёзы. Из-за неё умерли Лиззи и эта милая маленькая канарейка.

Если бы Элла не загадывала никаких желаний – они были бы живы. Как она вообще могла подумать, что из продажи души выйдет что-то хорошее? Как она могла подумать, что существо, призванное с помощью крови, принесёт с собой радость? Она слепо приняла сделку с черноглазой женщиной, словно ребёнок, убегающий прямо в чащу леса. А теперь путь был потерян, и Элеонора оказалась в окружении чудовищ, мелькающих среди деревьев.

Юноша, помощник мясника, убил Лиззи, а канарейка… Как же погибла маленькая птичка? Элеонора не могла вспомнить, но похоже, черноглазая вывела и Лиззи, и птицу на тот путь, который девушка проложила, как только озвучила свои желания. Это была вина Эллы.

Её и черноглазой незнакомки.