Тьма в конце тоннеля. Обмен Райнеманна. Человек без лица.

— Небольшое изменение плана. Мы решили оторваться от копов, которыми вы нас облепили в тоннеле.

— Чепуха, — отпарировал Прескотт, — там не было полиции. Смотрите в оба — скоро появятся красные сигналы.

— Знаю. Мы скоро остановимся и дадим вам возможность освободить путь. У нас еще пять минут.

— Что с пассажирами?

— Пока все в порядке. Но не вздумайте откалывать фокусы.

— Вы мешаете нам своим движением.

— Примите мои извинения. Инструкции остаются в силе. Выйдите на связь, когда освободите путь. Связь кончаю.

— Слушай, — с беспокойством начал Лонгмен, — а они не могут решить, что мы…

— Там слишком много начальства, — ответил Райдер. — Они не смогут сделать правильные выводы. Будут метаться.

— Боже! — охнул Лонгмен. — Смотри, сколько народа! И все на краю платформы. Когда я был машинистом, мне по ночам снились кошмары: пассажиры сваливаются прямо под колеса.

Когда вагон въехал на станцию «23-я улица», с платформы до них донеслись крики. Кто-то грозил кулаком, некоторые плевали в их сторону. Райдер взглядом выхватил несколько копов в синей форме, пытавшихся сладить с толпой. Один замахнулся дубинкой в сторону вагона.

Окружной начальник

Лимузин комиссара полиции подскочил, наехав одним колесом на тротуар, и ринулся по Парк-авеню. Комиссар и окружной начальник расположились рядом на заднем сиденье. Около 24-й улицы патрульные отчаянно пытались проложить им дорогу в сутолоке машин на перекрестке.

— Быстрее добрались бы на метро, — заметил комиссар.

Окружной начальник с удивлением покосился на него. За все годы работы он еще не слышал от комиссара шуток.

Шофер включил сирену и прорвался через перекресток. Коп на углу отдал честь.

— Все еще движутся?

— Да, сэр. Движутся медленно, на первой скорости.

— Где они сейчас?

— На «Двадцать Третьей улице».

— Спасибо.

Комиссар всмотрелся в заднее стекло.

— Нам сели на «хвост». Телевизионный фургон. А за ним, кажется, еще один.

— Стервятники, — процедил окружной начальник. — Я же велел их задержать. Ну, я им задам перцу!

— Свобода печати, — вздохнул комиссар, — чтоб ей пусто было. Лезут под руку. Когда все кончится, тогда — пожалуйста, можно будет поговорить с этой братией.

Радиопередатчик крякнул: «Они прошли «Двадцать Третью улицу», сэр, идут примерно миль пять в час».

— Как мы, — заметил комиссар.

— Ну-ка, — сказал окружной начальник шоферу, — включай сирену на полную катушку!

Дэниелс

В затемненной кабине «Вудлаун 1-41» машинист раскладывал инструменты на панели.

— Вы поняли, что от вас требуется? — нетерпеливо спросил Дэниелс.

— Гнаться за тем поездом. Верно?

Дэниелс, подозревая издевку, вскинул голову.

— Двигайся, — грозно бросил он, — но не подходи к ним слишком близко.

Машинист сдвинул контроллер, и вагон резко дернулся.

— Чуть быстрее, — сказал Дэниелс, — но не очень. Они не должны нас видеть и слышать.

Машинист слегка подтолкнул контроллер. Они миновали станцию «28-я улица», на которой не было ни души, если не считать кучки патрульных. Когда вдали показались огни «23-й улицы», Дэниелс сказал:

— Сейчас еще медленнее. Ползком. Не своди глаз с их огней. Ползи. И не греми так.

— Это поезд, начальник. Без шума не обойдется.

Высунувшись в окно, Дэниелс почувствовал, что глаза сразу начинают слезиться.

— Красный свет на местной линии, — указал машинист. — Это значит, что они прошли здесь недавно.

— Медленнее, — сказал Дэниелс, — еще медленнее. Ползком. И тихо. Без звука.

— Поставьте мне шины вместо железных колес! — огрызнулся машинист.

Город: уличная сцена

«Радар» толпы воспринял отбытие лимузина комиссара как прелюдию к снятию лагеря. Согласованный разъезд полицейских машин подтвердил это мнение. В несколько минут толпа перестала быть единым организмом и распалась на атомы, ибо время — деньги, которые она не могла тратить на бессмысленное торчание на месте. Несколько сот человек все же осталось. Это была сердцевина из лентяев и романтиков, всегда лелеющих мечту занять передние места. Философы и теоретики тут же организовали летучие семинары, а индивидуалисты бойко проповедовали свои взгляды отбившимся от стада.

— Ну, что скажете о мэре? Он им был нужен внизу, как вторая дырка в…

— Э-э-э, надо было прорываться с боем. Стоит начать миндальничать с негодяями, как они берут свое. Настоящий бандит — всегда психолог.

— Суть в том, что они мелкотравчатые. Будь я на их , месте, я бы потребовал десять миллионов. И получил бы их.

— Черные? Никогда! Черные сшибут десятку, это да. Но это — дело рук белых, масштаб чувствуется, есть за что уважать!

— Комиссар полиции? Он даже не похож на копа. Интеллигентишка. Коп должен внушать страх.

— Чего ждать от мэра? Будет большой жулик ловить маленького, как же! Два сапога — пара!

— Найдите отличие между налетчиками и бизнесменами! Я знаю только одно: бизнесменов защищает закон. А маленький человек беззащитен перед обоими.

— Знаете, как они собираются смыться? Я вычислил! Они умчатся на этом поезде на Кубу!

18

Райдер

Севернее станции «14-я улица» располагался аварийный выход.