Тьма знает

На следующий день Марта в сопровождении еще одного полицейского отправилась в гости к Линде, чтоб расспросить ее, что ей было нужно от Хьяльталина в Центральной больнице. Сначала она отрицала, что вообще ходила туда, но когда на нее нажали, заявила, что, по понятным причинам, хотела держать этот визит в тайне, оттого и затеяла эту игру в прятки. Она сказала, что, мол, слышала, будто Хьяльталин лежит при смерти в онкологическом отделении больницы, и просто-напросто хотела спросить, причинил ли он вред Сигюрвину, — вот и все. Она считала, что на смертном одре Хьяльталин скажет правду. Но он так и не сообщил ничего нового, так что она попрощалась с ним и поспешила прочь. Она знала, что там везде камеры наблюдения, поэтому тщательно избегала их, но ей это явно не удалось как следует.

Линда попросила Марту не подвергать огласке ее визит в больницу.

Марта пересказала Конрауду суть дела в коротком телефонном разговоре.

— И это все? — спросил Конрауд.

— Это все, — ответила Марта.

— И ты ей веришь?

— Сложно сказать.

— Ты велела просмотреть телефонные звонки?

— Да, когда информация поступит, я перешлю ее тебе. А это будет скоро. По-моему, не мешало бы тебе поговорить с ней самому. Ты ведь тоже причастен к этому делу.

— И обнаружил ее я, не забывай, — ответил Конрауд.

— Да-да, не надо из-за этого так надуваться, — сказала Марта.

Сразу тем же вечером Конрауд, как всегда, нетерпеливый, пришел домой к Линде. Она жила в новом особняке в Гравархольте, рядом с полем для гольфа. К дверям подошла она сама. Увидев Конрауда, она ни капли не удивилась. В последний раз они виделись давно, и все же она сразу узнала его и поняла, зачем он пришел. Казалось, она ждала именно его и никого другого. Палисадник перед ее домом был вымощен плитками и окружен клумбами, а в центре возвышалось голое дерево, в ненастной темноте выглядевшее довольно мрачно.

— Это из-за того, что я в больницу ходила? — с ходу спросила она, не дав ему даже поздороваться.

Конрауд кивнул.

— Я же слышала, что вы уволились.

— Так и есть, — ответил Конрауд, — но некоторых вещей так просто не бросают.

Линда посмотрела на него.

— Да, наверно, нет, — проговорила она. — Проходите.

Ее жилище было уютным, на столах красивые вещицы, на стенах картины. Вдали просматривался сквозь морось сияющий золотом город, а вблизи открывался вид на поле для гольфа. Конрауд задумался, не играет ли она в гольф, раз уж поле так близко, и спросил ее об этом.

— Я-то не играю, — ответила она, — а вот муж играет. Он в Шотландии, — поспешила добавить она, чтоб объяснить его отсутствие. — У них там бизнес какой-то.

Она сравнительно недавно повторно вышла замуж — за человека, заведующего небольшой фирмой по импорту в Коупавоге. Он был фармацевтом и до того жил один, с дочерью. Дочь уезжала в Данию изучать технологию, но сейчас вернулась в Исландию, и у нее был муж и двое детей. Долю Сигюрвина в фирме очень выгодно продали, и мать с дочерью унаследовали немного денег, которые Линда пустила в рост. Потом ее дочь использовала наследство для оплаты учебы и выплаты процентов за квартиру, и вдобавок к этому, они позволяли себе не беспокоиться о пропитании и немного баловать себя.

— Мне кажется, гольф — это спорт для семейных пар, — сказал Конрауд, не собираясь вмешиваться в их личные дела.

— В нашем случае — нет, — ответила Линда. — Я им никогда не увлекалась. А Тейтир его обожает.

Она предложила ему кофе или что-нибудь другое, и он выбрал имбирное пиво. Они сели в гостиной, и оба решили не делать из этого визита проблемы. Ей было лет шестьдесят, лицо — овальное, с красивыми чертами, фигура полноватая, волосы светлые, одета в удобную домашнюю одежду: широкие штаны и рубашку, без украшений.

— Она сюда сегодня приходила, эта ваша подруга, — сказала Линда, попивая имбирное пиво. В него она влила немного водки. Он отказался от нее, потому что был за рулем.

— А-а, Марта!

— Если уж ко мне пришли вы, значит, ее мои ответы не устроили.

— Я сам по себе пришел, — ответил Конрауд.

Он объяснил Линде, что работает на сестру одного человека, сейчас погибшего, но очень интересовавшегося исчезновением Сигюрвина. С ним однажды произошел случай возле цистерн на Эскьюхлид, который он сам считал как-то связанным с этим делом. Сам он жалел, что ничего не предпринял в этой связи, и его сестра, в память о нем, стремилась выяснить, что же происходило на Эскьюхлид в тот вечер, и как погиб ее брат.

— Она назвала нового свидетеля, эта Марта, подруга ваша, — сказала Линда. — А я и не знала. Но люди вообще так много говорили, и считают, что они так много видели, и слышали, и знают.

— Судя по всему, этот человек надежный, — сказал Конрауд.

— Да, я в этом и не сомневаюсь.

— К тому же меня попросили помочь полиции, когда арестовали Хьяльталина, и я считаю, что наша с ней договоренность все еще в силе, — улыбнулся Конрауд.

— Ну ладно, что вы хотите узнать?

— Зачем вы ходили встречаться с Хьяльталином? — спросил Конрауд.