То, что делает нас людьми (СИ)

На внутренней стороне двери, прямо под глазком, висел картонный лист, заполненный правилами поведения. Вернее, списком «вещей, которые мы не делаем в этом доме». Последние несколько пунктов были написаны грязно и неаккуратно, но первые восемь были старательно выведены. Это дело Дэвид повесил буквально в тот же день, когда Макс переехал к нему. И изначально все эти правила касались его одного. Дэвид писал их под Макса. Но потом к ним переехала Гвен, и список пришлось дополнять – что, на самом деле, очень удручало Дэвида. Мы должны быть хорошим примером для подражания— как-то неуверенно пытался объяснить он тогда.

— Мы должны уметь объяснить, почему всё то, что перечислено в твоём списке – плохо; я думаю, ты понимаешь это и без меня, — возмутилась на это Гвен.

И Дэвиду пришлось сказать, что список – побочный эффект его волнения за моральное и физическое здоровье Макса и Гвен. Дэвид, возможно, был единственным человеком в мире, способным говорить такое искренне.

Макса тогда бесили их попытки быть «настоящими родителями». Потому что они казались вычурной показухой. Потому что в десять лет Макс был уверен, что его моральный компас сбит слишком сильно, и помочь ему уже нельзя. Но прошёл месяц. И ещё один. И ещё год. И, вроде бы, ничего особенного не происходило, но если сравнивать Макса из прошлого и Макса из настоящего… Что ж, они оба были бы недовольны друг другом.

В холодильнике действительно оказалось множество пластиковых контейнеров с различными видами «здорового» ужина. На каждом висел стикер с пояснениями, что лежит внутри и для кого оно приготовлено. На дверце холодильника стояли две бутылки молока. А рядом с ними литровая бутылка колы. Естественно, Макс взял только её. Потому что Дэвид мог бы быть умнее и избавиться от соблазняющей альтернативы. Но нет.

Последующие несколько часов Макс провёл в гостиной на том самом диване. Благо, человечество развилось настолько, что для проведения интересного досуга вставать с места особо не требовалось.

Ближе к полудню, когда Макс досматривал марафон какого-то дурацкого сериала про четырёх стерв, его телефон начал неистово вибрировать. И ему даже не требовалось проверять: он уже знал, что это проснувшаяся Никки спешит поделиться с ним какой-нибудь очередной дурацкой новостью.

Никки: угадай кто едет на гаваи

Никки: правильно не я

Никки: моя дурацкая мамка и нилов дурацкий отец бросают нас одних в огромном двухэтажном доме

Никки: это ж охренеть как круто

Никки: я хочу закатить вечеринку

Никки: максимилиан алло

Никки: продрите свои сонные глазищи и помогите нам с нилом закатить вечеринку ваше высочество

Макс некоторое время тупо смотрел на экран телефона. Это какая-то шутка?

Слишком уж быстро вселенная отреагировала на его мысленные жалобы. Вроде с утра всё шло наперекосяк, а тут такая возможность.

Никки: я хочу позвать всех наших из лагеря

Никки: и под всех наших я имею в виду ВСЕХ-ВСЕХ НАШИХ кому есть шестнадцать конечно

Никки: я не умею устраивать вечеринки так что просто сгоним народ достанем еду и позволим всем делать что вздумается

Никки: завтра вечером я думаю

Никки: я знаю что завтра днём ты припрёшься помочь нам так что я жду тебя часа в три дня

Никки: если ты не придёшь я тебя убью

Никки: чмоки

И только после этого телефон окончательно перестал вибрировать. Макс выждал ещё несколько минут, дабы дать Никки добавить чего-то, если ей вдруг вздумается, но она молчала. «Ок», - лаконично написал он в ответ и вернулся к своему занятию: дурацкие сериалы.

День лениво продолжил своё течение. Макс лениво не вставал с дивана. Солнце лениво прокатилось по небу и уходило за горизонт. За окном темнело, но очертания комнаты всё ещё были видны в слабом свете. В полусумраке квартира приобретала уютную, но при этом зловещую атмосферу. В какой-то момент Макса начало клонить в сон. И он действительно уснул бы, если не Гвен.

Войдя в квартиру, она включила весь свет.

— Дарова, сатана, я дома! — крикнула она, заглядывая в гостиную.

— Не надо орать на меня, когда нас разделяют полтора метра, — огрызнулся Макс, щурясь от резкого света.

Гвен кинула сумку в сторону Макса, попав на журнальный столик, и лениво прошла на кухню. Было слышно, как открывается холодильник, как Гвен обречённо что-то бормочет. Несколько минут с кухни слышались ожесточённые попытки что-то готовить. А затем Гвен зашла в гостиную с большой миской, попутно стягивая с себя пиджак и скидывая на пол туфли.

— Офис – это ад, — простонала она, откидываясь на спинку дивана.

Макс мимоходом взглянул в её тарелку; лапша быстрого приготовления, перемешанная с оставленным Дэвидом салатом.

— О, вау, нарушаешь правила? — ехидно спросил он.

— Отвянь, — буркнула Гвен, хватая пульт. — А лучше свали, у меня сериал.

И затем принялась жевать свой ленивый ужин. По телевизору шёл всё тот же сериал про четырёх дурынд; на данный момент одна из них жаловалась, что не может найти работу.

— Возможно, их отпугивает омбре, или их триггерит со значка звёздного флота… — размышляла самая высокая из них, нервно разрывая салфетку.

Гвен улыбнулась краешком губ, тяжело вздохнув.