То, что мы потеряли (ЛП)

Женщина точно не знала, что произошло, литература по случайной была довольно скудной. Но она знала, что способность Люциуса использовать свою магию будет нерегулярной и вялой на некоторое время. Она чувствовала его слабость, тогда как, когда Андромеда наносила аналогичные удары по Гарри, то парень мог их поглотить, как боксер, пробивающий удар. Женщина всегда подозревала, что Нарцисса была более сильной, чем её муж, и теперь Андромеда получила подтверждение этому факту.

Она крутилась с новым, слегка растерянным партнером, пружиня на каждом из шагов.

***

Дом Дурслей всегда был неестественно чистым. Дом Гарри никогда не был грязным, но всегда оставались маленькие вещи, которые можно было привести в порядок. Игрушки Тедди были печально известны тем, что не всегда находили дорогу в свои ящики, и этот факт оказался подтвержден во время ночных походов в туалет.

Тем не менее, дом Гарри было именно таким, каким он ему нравился. Кроме того, работа по дому никогда не была такой трудной с магией, независимо от того, какой беспорядок был сделан. Взмахи палочкой и дом очистится.

Гарри подготовил краски для своего сына, положил один длинный лист бумаги и позволял краске капать.

Парень пытался нарисовать Птицу Венди, которая моделировала для него на насесте, в то время как Тедди нарисовал эпическую историю, состоящую из драконов Аберфорта и Чарли, представленных загогулинами, которые можно было описать — как фигурки палки.

Одна из записей Андромеды играла на заднем плане. Это был чрезвычайно приятный способ провести вечер в Поттер-Хаусе.

Внезапно в дверь постучали.

С обиженным вздохом Гарри поднялся на ноги, отказавшись от попыток смешать оттенки. Венди Берд укоризненно крикнула ему, болезненно напоминая парню о Хедвиг.

Тедди не соизволил посмотреть вверх. Концентрируясь на деталях Аберфорта — Гарри надеялся, что это курица. Нос мальчика был покрыт краской

Гарри совершенно не ожидал увидеть на пороге Рональда Уизли.

Они не разговаривали, кроме тех моментов, когда Гарри давал инструкции на лекциях, с того дня, как Гермиона рассталась с ним.

Гарри отступил, безмолвно приглашая его войти.

Рон всё ещё возвышался над ним, что делало разницу в высоте странно пугающей. Не то, чтобы Гарри боялся Рона. Но чувствовал нервозность, так как не был уверен, что от него ожидать.

— Хочешь чаю? -спросил Гарри. Чай может починить что угодно, или, по крайней мере, дать чем заняться. — Тедди, Рон здесь.

Тедди поднял глаза, пробормотал привет, прежде чем вернуться к своему шедевру.

Рон выглядел потерянным, Поттер махнул ему в сторону кухни.

Они не разговаривали, пока вода кипела, и Гарри готовил чайный сервиз.

— Чая в пакетике в кружкебудет достаточно, Гарри, — сказал Рон, наконец снимая напряжение.

Поттер покачал головой.

— Андромеда очень нетрадиционна в некоторых вещах, но когда дело доходит до чая… Достаточно сказать, что в этом доме нет пакетированного чая.

— О, — сказал Рон.

Между ними снова наступила тишина, и Гарри был благодарен за музыку в другой комнате.

Когда чай был налит, кубики сахара добавлены и молоко перемешано, Рон выпалил:

— Извини.

Гарри потягивал свой собственный чай и не озвучил очевидный вопрос: «извини за что?»

— Мне жаль, что мы больше не друзья, — уточнил Рон. — И я извиняюсь за то, как мама относилась к тебе.

Гарри спросил:

— Почему ты здесь, Рон?

Он провел рукой по челюсти.

— Я здесь, потому что чувствую, что нам есть о чем поговорить. Гермиона не просто порвала со мной, она также нас разлучила.

Гарри держал язык за зубами. Он не говорил, что это было бы так, если бы Рон не покинул их первым.

— Ты спал с Гермионой.

Гарри не видел смысла отрицать.

— Да.

— А теперь ты спишь с Андромедой? -спросил Рон, его голос был немного презрительным.

— Да.

— Ты всё ещё спишь с Гермионой?

Гарри посмотрел на него с раздражением.

— Ты действительно думаешь, что кто-то из них позволит себя обманывать?

— Откуда мне знать? Я никогда не трахал кого-то вдвое старше себя.

Гарри щелкнул пальцами, кастуя глушилку звуков между ними и Тедди.

— Осторожнее, — предупредил он.

Рон посмотрел на него.

— Ты знаешь, кого Гермиона сейчас трахает?

— Ты очень близок к тому, чтобы быть изгнанным из этого дома, Рональд.

— Это не так просто, ты знаешь.

Гарри ничего не сказал.

Рон вздохнул.

— Гермиона была любовью всей моей жизни.

— В самом деле? — спросил Гарри резким тоном. — Гермиона была любовью твоей жизни? Как будто я был твоим лучшим другом?

— Ты не знаешь, какого это было для меня, — сказал Рон.

— Нет, Рон. Но ты не знал, какого было Гермионе или мне. В этом я уверен.

— Я потерял брата.

Гарри раскрыл ладони.

— Мы все кого-то потеряли.

— Но он был моим братом.

Гарри вздохнул.

— Помимо Гермионы, ты всегда был моим лучшим другом, но я никогда не понимал, как ты видишь мир. Я никогда не мог представить, как ты воспринимаешь свою боль выше всех других. Что твоя боль, твои травмированные эмоции были всегда значительнее, чем у кого-либо другого.

Как будто, чтобы доказать свою точку зрения, Рон подчеркнул:

— Ты трахал мою девушку.