То, что не убивает

— Сейчас зажмут! — заорал мне на ухо напарник, забывший про внутренний канал связи. — Что делаем?..

Вместо ответа я присел на колено у самого угла, сорвал с пояса гранату и метнул её вперёд по коридору как можно дальше.

Громкий хлопок.

— Пошли!!! — мы с Эрвином одновременно выкатились из укрытия. Я зажал спуск и принялся поливать коридор, в то время как скаут летел вперёд, стреляя на ходу и, разумеется, ни в кого не попадая. Его боевая программа не могла в этом помочь, а свою я включать не торопился: пока лучше повоюю своим умом, а вот когда ситуация станет совсем хреновой и вместо размышлений и планирования потребуются рефлексы и скорость, тогда и спущу зверя с цепи.

Очередной хлопок, но на этот раз за спиной — сработала ловушка.

Я резко развернулся, не прекращая хрипло орать какие-то ругательства и стрелять — от бедра, по чёрным силуэтам, одной длинной очередью.

Запах озона щекотал ноздри. Рядом с ухом прожужжал раскалённый комочек смерти, в броню ударила пуля, ещё одна чуть не сломала мне шею, угодив в шлем. Цели автоматически помечались и тут же гасли: кинжальный огонь пулемёта рвал тёмные фигуры на части до тех пор, пока противники не закончились, а коридор не стал напоминать лавку мясника.

«Чисто! — доложил Эрвин. — Давай в диспетчерскую!»

«Даю-даю…» — отозвался я. Неожиданно навалилась слабость. Одежда под бронежилетом промокла, а пот стекал со лба по носу. И сердце, снова проклятое сердце. Тяжело билось о рёбра, ныло и тянуло, требовало остановиться, перевести дух, а в идеале прилечь.

Возле очередного магнитного замка я почти свалился — не удержал равновесие из-за головокружения. Заветный «дилинь» донёсся до меня будто сквозь слой ваты, Эрвин тенью пронёсся мимо и принялся орать и стрелять внутри диспетчерской, а я медленно перевернулся и привалился к стене, тяжело дыша и повторяя про себя: «Это плохо. Это очень плохо».

Кое-как поднявшись, я всё-таки приковылял в диспетчерскую, где лежали, уткнувшись лицами в пол и заложив руки за голову, инженеры в сером. Один из них — черноволосый, с крючковатым носом — смотрел на меня со смесью интереса и испуга. Опять головокружение, и я вновь сползаю вниз. Сижу, глядя на то, как мигают схемы на огромном, во всю стену, экране и как матерящийся Эрвин беспощадно колотит по клавиатуре, а затем отходит в сторону и в упор расстреливает консоль. Искры, осколки пластика, стекла и металла.

Я запрокинул голову и вяло удивился дыркам от пуль в потолке.

— Маки! — скаут сел на корточки рядом со мной и пару раз коротко постучал по шлему. — Поднимайся! — с плеча исчез чехол с РПГ и взрывчаткой, затем невидимая сила подхватила меня, как котёнка за шкирку, и с лёгкостью поставила на ноги. — Приди в себя!.. В себя приди! Надо спешить!..

«Сирену выключили», — заметил я, тупо глядя на напарника, который ждал от меня какой-то реакции и никак не мог дождаться. Позади него огромный экран перемигивался десятком алых окон с предупреждениями, а в ДР было страшно заглядывать: всё цвело красным, как поле тюльпанов.

Наконец, напарник не выдержал, выругался, схватил меня за руку и побежал ко второй пожарной лестнице, по пути установив пару ловушек. Я кое-как перебирал ногами, пытаясь и за Эрвином поспеть, и пулемёт не потерять — и мне почти удавалось и то и другое.

— Стоять, вы, два…

Я даже не успел повернуться в нужную сторону — скаут срезал идиота очередью прямо на бегу:

— Стрелять надо было, придурок.

Сердце немного успокоилось, и я обрадовался, почувствовав себя лучше, но застонал от отчаяния, увидев перед собой лестницу. Хотелось попросить хотя бы минуту передышки, но сработавшая далеко за нашими спинами ловушка напомнила, что времени нет.

— Оставь ещё одну тут! — попросил Эрвин, но пока я соображал, что он имел в виду, скаут выругался, вытащил из моего кармана взрывчатый сюрприз и прилепил его над выходом. — За мной!..

«Мухи» разделились: одна спустилась по спирали вниз, а вторая взмыла по лестнице вверх — и прекратила своё существование, успев лишь отправить нам фото затаившихся на следующем лестничном пролёте бойцов Фронта Освобождения Ньянга.

Первый дрон спасся лишь чудом: снизу тоже поднималась целая толпа бронированных Ньянговцев.

— А вот и наши друзья! — оскалился Эрвин. — Эй, уёбки? Соскучились? — вместо ответного приветствия о бетон стукнулась упавшая сверху граната. — Блядь! — скаут отфутболил её этажом ниже. Взрыв, дым, вопли — я поморщился, представив, какой ад там сейчас творится. — Маки, будь другом.

Просить дважды не потребовалось.

Я задрал ствол и в три секунды расщепил площадку над нами на атомы. Сверху посыпалась пыль, каменная крошка, куски арматуры и паникующие люди в чёрном камуфляже, которых пулемёт аккуратненько разделял на части прямо в полёте. Моё лицо окатило жутким кровавым душем.