То, что невозможно: судьбоносная тягость (СИ)

Приходя домой после шестого урока он не знает чем занять себя с двух часов дня до семи утра, потому решил пить снотворное каждый день чтобы пропасть определённый промежуток времени и вставать в семь утра. Для этого он съедает всю пачку. А таблеток в одной такой немного не мало двадцать штук. Этого достаточно чтобы проспать весь день, ночь и под утро проснутся.

— Мило с твоей стороны. — Влад улыбнулся ей. Майер отвела глаза в сторону. Ему на мгновенье показалось, что она засмущалась.

Майер быстро сменила тему:

— В любом случае мы не можем позволить Беляеву обнаружить моё слабое место. Ты должен и дальше сильным. Извини что говорю это, но Вика — ещё одно твоё уязвимое место.

— С чего ты решила? — Влад открыл пачку, все таблетки высыпал на стол. Он сглотнул ком, подложил к краю столу ладошку правой руки, а левой стряхнул таблетки на неё.

— Беляев точно не знает что такое любовь. Я советую держаться тебе подальше от неё, когда он рядом.

— Да. — Влад согласился с ней, проглотил таблетки, сел на край кровати. — Пожалуй ты права. Это ради нашего общего спасения. К тому же не знаю, простит ли меня Вика во второй раз. Я так сильно ударил её. Непростительно. Как считаешь?

— Дело не моё. Всякое бывает в жизни… — Она сделала паузу. Отвечала она хоть и нехотя, но приободрить своего носителя должна. — Она тоже виновата, нечего было без умолку говорить о том что ты изменился. Но, если ты всё-таки ударил девушку, значит ты слабый представитель мужского пола. И не важно в каком состоянии ты бы не находился.

Влад улыбнулся, погладил Майера и улёгся под одеяло.

— Мне и правда повезло, что я встретил такую как ты. Большое тебе спасибо. Только ты знаешь в какое русло меня направить.

— Я должна была помочь тебе, Влад. — Последнее что сказала она, перед тем как в облаке дыма попасть в голову своего носителя.

Влад кивнул, почувствовав, как снотворное начало действовать. Наконец он спокойно отдохнёт и никто ему не помешает.

Следующий день ознаменовался не самым лучшим.

Беляев выглядел ужасно. Он сильно исхудал. Скорее всего дело в том, что он уже давно не ел. Его странное поведение Влад заметил ещё в начале дня. Заметить его поведение не смог бы разве что умственно отсталый, но на удивление весь класс не заметил этого. Хотя удивляться тут нечем, поскольку его окружают одни лишь дураки, не знающие истинной правды. Конечно в этом и состоит проблема.

В том, что никто не знает, кем является Беляев.

Влад чувствовал, что сегодня обязательно случится что-то плохое, быть может, Беляев сойдёт с ума от недостатка человеческого мяса в своём организме. Скрывать то, что он не питается человечиной слишком глупо.

Поедать человека, у каждого Люклёра в крови.

В этом и состоит главнейшая проблема. Перестроится им навряд ли получится. А значит, пока они не убили ещё больше людей или не успели перестроится их стоит убить. И, желательно как можно скорее.

Беляев ёрзал на своём месте, будто у него шило в одном месте. Никто не обращал на это внимания, кроме Влада. Он видел, как этот чёрт пялится на Вику, а она в свою очередь глянув на него подняла руку.

В эту минуту Влад напрягся. Думал, что если учитель разрешит ей выйти то, за ней выйдет и Беляев, а если он настигнет её, без лишних слов убьёт. Допустить этого никак нельзя. И, как только Вика вышла из кабинета он хотел было поднять руку и попросится выйти, но Беляев опередил его, в мгновенье подняв руку вверх.

— Тебе что-то нужно, Валерий? — Поинтересовался Герман Михайлович сидя за своим столом. Под ним он читал комиксы двух его любимейших авторов. Один отвечал з-а сюжет, а второй за рисовку. Хоть ему уже не двадцать или тридцать лет, но не отдаться такому произведению он просто не мог.

Беляев приоткрыл рот, не зная что сказать. Он хотел сказать нормальным тоном, в каком многие привыкли к нему, но что-то не дало ему вести себя в полном спокойствие.

— М-м-не ну-ж-но вы-й-ти! — Его была понятна, но говорил он так, словно намеревался убить кого-то. И, только Влад заметил это, никто больше. Никого не удивило и то, что он попросился выйти, когда как раньше не позволял себе прогуливать уроки. Сейчас же и его тон. Как никто не мог услышать его странный тон, ответить он не мог.

Учитель вздохнул, спрятал комикс его любимых авторов в верхний ящик и глубоко вздохнул.

— Чернышёва уже вышла. — Сказал он мягко. — Подожди пока она не вернётся.

Беляев поднял голову.

Всё это время, после ухода Вики он смотрел в парту. Подняв же голову, его взгляд напугал учителя. По его спине пробежали мурашки, а пот медленно, но верно стекал по его лицу к подбородку.

— М-м-мне… — Он сделал паузу сжав в кулаке ручку. Послышался щелчок. Она сломалась. — Мне очень нужно!

Герман Михайлович сглотнул ком. Он почувствовал страх. Он окутал его с ног до головы.

— Ты действительно не можешь подождать?

— Нет. Не могу. — Его речь стала ещё хуже. А он сам, будто постарел на добры десяток. Это заметил только Герман Михайлович. — К тому же, мы ходим в разные туалеты.

Учитель кивнул.

— Что ж, это хороший аргумент. — Он посмотрел на него, сглотнул ком. — Ладно Беляев, можешь идти.