То, что останется после тебя (СИ)

В среду вечером, выходя из продовольственного магазина, расположенного недалеко от дома, Лебедев повстречался с Виктором Коршунковым. Тот как раз возвращался с работы. Они обменялись приветствиями, но Игорь сразу же заметил что, несмотря на принужденную веселость в голосе, Виктор выглядел измученным, а в его глазах затаилась не проходящая боль. Коршунков по-прежнему переживал смерть сына. Он переменился, и эти перемены в нем были не в лучшую сторону, и существовало немало оснований для опасений, что они необратимы.

- Как у вас дела-то? - спросил Игорь, лишь бы что-нибудь спросить. Он понимал, как его вопрос по-глупому звучит.

- Да как, - Виктор замялся. - Как у нас могут быть дела, сам подумай.

Лебедев понимающе кивнул.

- А как Рита?

Виктор обреченно махнул рукой.

- Да так же, как и я. Места себе не находит. Плачет.

Голос Виктора задрожал, и он отвернулся в сторону, чтобы скрыть от своего соседа слезы, выступившие на его глазах. Игорь сделал вид, что ничего не заметил.

- Ну, а ты-то как? - По интонации говорившего было видно, что Коршунков пытается перевести разговор в иное русло.

- Да я нормально, - отозвался Лебедев. - Относительно, конечно.

- Почему относительно? - спросил Виктор.

- Ну, хотя бы потому, что в нашем мире все относительно.

Они медленно шагали по тротуару, обходя редкие лужи, образовавшиеся после непродолжительного дневного дождика.

- А ты с работы, что ли? - спросил Коршунков своего соседа. Тот в ответ усмехнулся.

- Да я, вообще-то, уже не работаю.

- Как так? - Виктор вскинул взгляд на Игоря. - Ты же работал в каком-то офисе.

- Работал? - согласился тот.

- И что же?

- Больше не работаю.

- Не понимаю, - признался Виктор. - А что случилось?

- Я отказался совершить взлом компьютера, как того хотело от меня начальство. И в результате я стал безработным.

- Обычная история, - вздохнул Коршунков. - Попробуй откажи в чем-нибудь начальству. И как же ты теперь?

Игорь добродушно рассмеялся.

- Пока никак.

- Какие-нибудь варианты есть?

- Работаю кое над чем.

- Ну, не падай духом, - ободрил его Виктор. - Программисты сейчас везде нужны.

Игорю странно было слышать, как его пытается ободрить человек, сам только что едва сдержавший слезу. Одновременно с этим он понял, каких трудов это стоило Виктору.

- Может быть, ко мне зайдем, выпьем? - предложил Коршунков.

Лебедев нахмурился.

- Не налегал бы ты сейчас на спиртное, Витя. Плохо может кончиться.

Виктор помрачнел, но ничего не ответил.

- Послушай, - Игорь остановился, и посмотрел на него. - Я тебе это говорю не просто так, не из желания себя возвысить, а тебя унизить. И это не просто лекция человека, неспособного войти в твое положение. Я прекрасно понимаю, что у тебя творится сейчас на душе.

- Ты? - произнес Виктор, сверкнув на своего соседа взглядом. - Нет, ты не понимаешь, что творится у меня на душе. Ты не можешь этого понять. У тебя никогда не умирал сын, у тебя его даже никогда не было. Поэтому ты не можешь понять, что чувствую я.

В словах Виктора была справедливость, и Лебедев это понимал. Тем не менее, он решил не отступать.

- Наверное, ты прав, - сказал он. - Я не могу чувствовать того, что чувствуешь ты. Но поверь, водкой горю не поможешь. Ею можно только все усугубить. Я это знаю, я это видел. У каждого человека свои проблемы, и заглушить их водкой нельзя, невозможно. Я тоже хлебнул немало. Мне довелось пройти через тюрьму, меня бросила жена, я лишился работы. Это способно выбить почву из-под ног у кого угодно.

- Да, - проговорил Виктор. - Если бы меня Ритка бросила, я не знаю, чтобы я вообще делал дальше. Наверное, спился совсем бы.

- Вот видишь, а это совсем не выход. Это всего лишь еще один способ самоубийства.

- А что же делать? - с болью произнес Коршунков. - Как жить дальше?

Он пристально смотрел на Игоря, ожидая ответа на свой вопрос.

31

Лебедев помедлил. Он смотрел на страдающее лицо Виктора, и тщательно продумывал свой ответ. Любые слова здесь могли бы оказаться жестокими, но и молчать было нельзя.

- С отчаянием надо бороться, - сказал он. - Нельзя позволять ему захлестывать себя.

- А если не удается? Если отчаяние все равно берет над тобой верх. Как быть в таком случае? Если просто не хватает сил?

- Нужно отвлекаться, - твердо сказал Игорь. - Необходимо найти себе какое-нибудь занятие, которое бы мешало отчаянию брать верх над тобой.

- Какое может быть занятие? Удариться в религию? В этом искать для себя успокоение?

- Что значит удариться? - спросил Лебедев. - Хотя, бывали случаи, что религия многих спасала в такие моменты.

- Жалкий самообман! - почти выкрикнул Виктор. - Это еще один способ сойти с ума. Создать себе вымышленный мир, и жить в нем.

- Почему ты так решил?

- Религий слишком много. А значит, в них не может быть истины, соответственно, не может быть и спасения. Они все противоречат друг другу! Придумай что-нибудь еще, что-нибудь материальное, правдоподобное.

Игорь колебался.

- Что же ты молчишь? - подгонял его Виктор. - Или не можешь ничего придумать? А как ты сам борешься с отчаянием? Неужели оно не захватывает тебя?