То, что ты есть (СИ)

Уверенность ее ускользала прочь. Девушка разделась. Беспорядка она не любила, потому вещи аккуратно убрала в шкаф. Корзину для грязного или ношенного белья ей не оставили, стирального порошка в ванной не было. Натянув на себя ночную сорочку из белой фланели, девушка шмыгнула в кровать. Может быть ей удастся поспать перед нудным разговором. Если разговор вообще состоится.

Подушка оказалась мягкой, а постель – холодной. Приятно было зарыться в нее с головой, прячась от света, что «украшал» покои круглые сутки. Смешно. Если прятаться под одеялом, то можно подумать, будто ты сейчас где-то еще. В родительском доме, рядом с ними, родными, в женской спальне Гриффиндора, в палатке, которую Гермиона так часто делила с Джинни или другими друзьями. Джинни… Как она там? Сегодня подругу не казнили, но завтра казнить могут. Завтра может случиться что угодно.

Как и сейчас, сегодня. Минуты тишины тянутся долго, скрипят, лапами цепляя друг друга. Гриффиндорка шмыгнула носом. Она закрыла глаза, чувствуя обволакивающее ее тепло. Это усталость, это боль в мышцах, что отвыкли двигаться так долго. Это страх? Казалось, что Гермионе теперь уже нечего бояться, если сама смерть больше не страшит ее, не пугает своей темнотой и неизвестностью.

Наверное, девушка даже успела вздремнуть. Лицо Джинни застыло перед ее слипшимися очами, краски медленно собрались в рыжий шелк ее длинных и спутанных волос. От подруги пахло потом, и запах этот был отвратительно реальным. Гриффиндорка была только тенью прежней Джинни: веселой и жизнерадостной школьницы. Она – словно кто-то другой, испорченная копия.

Но воспоминание хорошо отражало существующую реальность. Сейчас старая подруга выглядела именно так. Как побитая жизнью псина, которую каждый прохожий так и норовит пнуть по выпирающим ребрам, по угрюмой собачьей морде. За мыслями или же за сном девушка не заметила, как явился ее страх. Тихий хлопок трансгрессии не скинул ее с пьедестала отталкивающих дум.

Темный Лорд явился в тишине. В мокром и противном молчании. Руки он держал плотно сцепленными за удивительно прямой спиной. Нефритовые пуговки костюма зловеще блестели, но переливы их не смогли сравниться с дурманящим блеском красных глаз. Том не сразу заметил свою пленницу, что калачиком свернулась под одеялом. Взгляд его скользил по комнате, когда девушка привлекла его медленным движением ноги, затекшей в одном положении.

Противная ниточка улыбки потянула его губы. Темный Лорд заставил себя подойти к кровати медленно. Он рывком сорвал с Гермионы одеяло, застав ее в полудреме. Карие глаза тут же открылись, встретив раздражитель – свет, губы разомкнулись, но слов с них не слетело.

– Да вы, пожалуй, устали за день? – спросил Том со странной дрожью в голосе.

Девушка ничего не ответила. Но она действительно устала. Хотелось есть, хотелось пить, хотелось спать. И не двигаться, не двигаться никогда больше, никогда. Особенно если учесть, что всякое ее движение непременно ведет девушку к проклятому месту казни, к очередному кровавому зрелищу, что ей «дарит» Волан-де-Морт. Тишина не долго резала его слух. В воздухе пронесся звук пуговицы, покидающей петлицу. Еще раз. Еще и еще, пока они все не закончились.

Он скинул пиджак. Быстро, по-змеиному быстро. Тяжелая ткань упала на пол, осев неровной серой лужей. Гриффиндорка не шелохнулась, хотя и хотела убежать как можно дальше. Ее поймали стены, поймали предчувствия и, наконец, поймал он. Злости в глазах Томаса уже не было, она пряталась за деланным безразличием. Может быть, когда-нибудь грязнокровка увидит…

Но не сейчас. Темный Лорд звучно хлопнул в ладоши, и свет погас. В темноте девушка шелохнулась, не видя ничего вокруг. Когда мрак только опускается сверху, падает на очи, глаза привыкают к нему, глаза - слепы. Проходит время, и ты уже можешь различать тени, краешки силуэтов мебели и стен. Но сейчас Гермиона не видела ничего. Она понимала, что темнота эта не расступится перед ее взором, даже если пройдет десять лет, пятнадцать и больше.

Из темноты до нее доносились тихие шорохи снимаемой одежды. Что-то звякнуло во мгле. Должно быть, Темный Лорд уронил пряжку ремня на пол, а та ударилась слишком громко. Звуки начали разбредаться. Словно потерявшиеся в тумане овцы. Что-то упало справа от кровати, матрас у изголовья скрипнул. Где сейчас Томас? Странное чувство тревоги сбило девушку с ног, заставив сон отступить окончательно.

– Где ты? – шикнула она громко. – Где ты? – повторила девушка, не получив никакого ответа.

– Я поступил правильно, – шепнул Темный Лорд у самого ее уха. – Правильно. Они должны были умереть.

Темнота окружила ее плотнее. Гермиона почувствовала, что холодные пальцы говорившего скользят по ее онемевшей почему-то руке. Девушка могла бы одернуть ее, словно ошпаренная прыгнуть прочь и выиграть себе пару минут, но смысла в столь кратком, жалком бегстве она не видела. Рука мужчины скользнула к округлой груди пленницы, осторожно касаясь самой ее вершины.