То, что вы хотели

– Да как обычно – мониторинг запросов в интернете. В ту неделю резко увеличился поиск ремонта бытовой техники. У половины города полетели телики и стиралки. В общем, он хакнул электросети, изменил частоту тока, дальше пошел резонанс со стенами – и вот тебе голос. Детали уже не выясним, хотя можно для очистки совести эксперимент провести в нашей копии бункера. Но в результате я уверен заранее. А что насчет этой группировки… как ее там – Анана, Онана?..

– Онанонимусов? Типа хакеры-анархисты которые? Да ничего, письма шлют с левых серверов, пакостят по-мелкому, угрожают срывать наши планы до тех пор, пока не восторжествует свобода во всем мире, как они ее себе понимают.

– Но как они узнали о бункере? Может, это ОН? Троллит нас так…

– Может, и он, может, и троллит… Какая разница, если отследить все равно не получается?

Мы чокаемся, допиваем и разливаем по новой. Все, вроде готовы уже… Перемещаемся на диван, прихватив бутылку и тарелку с фруктами.

– А все-таки, Айван, почему он в последний момент уничтожил ракеты, как думаешь? – тяжело вздохнув, спрашивает Немо. (В двадцатый или тридцатый раз за полгода спрашивает, оттого и тяжело.) – Это же точно он, индюки и паки божатся, что сигнал на самоуничтожение не отдавали…

– Слушай, Кэп, а может, ну его? Чего мы все время об одном и том же? Не помогает, сам видишь. Давай лучше о бабах поговорим, я вот, когда в отпуск поеду…

– Нельзя, – с явным сожалением останавливает меня Немо. – Психологи сказали, что обязательно что-то всплывет, не в сотый, так в тысячный раз. Деталь какая-то, ты же сам понимаешь, как это важно…

– Ну ладно, давай по новой, если не надоело. Хотя я уверен, что не всплывет. Он умнее нас, вот в чем дело, и он испытывает эмоции. Мы его не поймаем, объявится только когда сам захочет. Попробуй поймай мотоцикл с мозгами или истребитель даже. Долбанутый такой на всю голову истребитель… А может, нет его больше. Самоуничтожился, и мы ловим пустоту. А что, вполне возможный вариант. Он понял, что проиграл тогда, поэтому и ракеты взорвал в последний момент. А потом бабах – сжег от разочарования свои нейронные цепи, и привет бабушке.

– Нет, Айван, это вряд ли. Наш искусственный интеллект регистрирует микроскопические вмешательства по всему миру. Вектор их пока непонятен, но они точно есть. Это он.

– Ну и что? Вроде же лучше стало? По крайней мере, не хуже… После открытия вселенской музыки люди как-то… одумались, что ли… Интеллект считает, что процессы распада чуть замедлились. Абхилаша вон по миру ездит, медитации коллективные проводит. Многие идут за ней, перестают быть каннибалами, садистами, педофилами и идут. Хорошо же… Слыхал, кстати, ее последний гимн свету? Это, я тебе скажу, хитяра похлеще Let it be.

– Ты не думал ей написать? – неожиданно спрашивает Капитан. Этого нет в сценарии, он ни разу еще меня о таком не спрашивал. Я теряюсь, не знаю, что ответить, но быстро беру себя в руки и говорю правду:

– Думал. Но не написал.

– Почему?

– Джо, – от волнения я нарушаю привычный ритуал и называю его настоящим именем, – подумай сам, кто я и кто она? Она святая спасительница и заступница людей, она такое смогла, такое преодолела… А я? Я тот парень, который чуть было все не испортил. Привет, святая, помнишь, мы трахались, когда ты была наивной девчонкой, я тебя еще на хрен послал от скуки? Это ты мне предлагаешь написать?

– Зря, – пожимает плечами Джо, – я думаю, у вас могло бы получиться. И ты, между прочим, такой же спаситель мира, как и она.

– Угу, сначала на край пропасти поставил, а потом спас. И кто об этом знает? Нет, не хочу… Не хочу я больше на авансцену, хватит с меня. Мне здесь хорошо, на нашем острове. Погоняюсь еще некоторое время за фантомом и на покой. Может, семью заведу, с хорошей женщиной сыночка или дочку состругаем. Это мой максимум. Если посмотреть правде в глаза, таким он всегда и был. А остальное… Случайность, просто случайность. Ты же знаешь – я даже не являлся основным кандидатом Голоса на роль властелина мира.

– Ну, дело твое, – отвечает официальным тоном Капитана Немо слегка обидевшийся Джо. Разочаровал я его. Ну и ладно, переживет… Уже пережил и задает следующий вопрос: – Тогда давай вернемся к нашим баранам, вернее – к нашему кремниевому льву. Почему он все-таки решил, что проиграл?