То, к чему приводит Алчность, или Демосфир (СИ)

Ты узнаешь всех тех, кто с тобой обручён,

Золотыми оковами счастья...

Если просто в глаза, им мельком заглянёшь,

То постигнешь печали ненастье...

Ты не бойся себя и не бойся судьбы.

Час настанет, проснётесь все вы...

Нас зовут Демосфир, и мы те, кто решает, как жить...

Жребий выпал нам: сущих судить...

Будешь пить ты проклятых пламя,

Алый сок ускользающих дней...

Розы пламенем жара начального,

Обовьются ожившим колье...

Души ваши едиными станут...

И разрушат оковы в огне...

Новой расы ты станешь матерью...

Как когда родились нифелимы -

Порожденья небесного брака...

Что шатали вселенной столпы...

Ты не бойся Луны! Ты сумеешь пройти:

По хрупкому льду измерений...

Не сломает тебя:

Ни печаль, ни война...

Только жаждать ты будешь:

Крови любимых...

А иначе тебе не дарует покой,

Мир, погрязший в желаньях кровавых...

Станешь жрицею смерти - несущей любовь

И хозяйкою мира предвечного...

Из - за грани небес, из - за призрачной тьмы,

Сможешь души сществ, извлекать из Геенны...

Будешь матерью мёртвых...

Станешь силой живых...

Мы увидимся вновь, в час:

Когда этот мир исказится...

А теперь просыпайся, жизнь - начинается вновь...

Ты уже не такая, какой родилась...

Мира тёмного ты запрещённая дочь...

Дочь королевы ььмы...

Тебе Ннбесами и адом дана -

Сила - менять миры...

Так спаси же себя и спаси всех других,

Кто пойдет за тобой и в смерть...

Ведь они потерялись в темницах из слёз,

Души их разлетелись на части.

Подари им свои поцелуи из грёз

И в ладонях сердца их согрей!

Просыпайся! Аканэ! Живи!

Ты родилась вновь...

Вместе с тобой в этот мир ворвались:

Стремления и любовь!'

Услышав окончанье слов, девочка открыла глаза. Лучше бы она этого не делала. Её тело скрутил сильный спазм. Оно изнемогало от боли. Дыханье перехватило. Она занялась сильным, надсадным кашлем. Казалось, ещё немного и её органы окажутся перед её взором. Это было ужасно. Кашель и чудовищные судороги продолжались минут десять. На смену им пришла жгучая боль в глазах и чудовищная жажда, скрутившая горло. Зрение расплывалось. Ей чудилось, что ей выкалывают или выжигают глаза, поливая их серной кислотой, до такой степени боль была нестерпима. Аканэ пронзительно закричала. Закричала, даже не осознавая, что кричит. Не осознавая того, что её тело бьётся в чудовищных конвульсиях, что её выгибает в не мыслимых позах под странными углами, то роняя на пол, то буквально заставляя стать на носочки. Не чувствовала она и прикосновений, что были призваны удержать её, измученное болью тело, помочь пережить этот Ад. Она просто расшвыряла, как котят тех, кто пытался ей помочь: облегчить её страданья. Спустя томительное мгновенье всё прекратилось. Аканэ тяжело дышала. Она была жива. Она чувствовала себя живой. Это означало, что они выполнили своё обещание. Она вернулась с той стороны. Вернулась, чтобы продолжать Жить. Жить, и исполнить их просьбы. Несколько раз моргнув она перевела дыхание, наконец успокоившись и расслабившись. Она огляделась. Она лежала на огненной кровати, усыпанной розами, а рядом сидела девочка её возраста. Девочка, из народа Вампиров, что улыбалась, смотря на неё своими кровавыми глазами. В нескольких метрах на полу лежали четверо вампиров в лабораторных халатах. Они выглядели помятыми и какими - то беззащитно милыми, словно обиженные щеночки. Они смотрели на неё с явным упреком и некой обидой. В душу Аканэ закралось подозрение, что это она сотворила с ними это, приведя представителей этой элегантной расы в столь непрезентабельный вид. Ей внезапно стало стыдно и она покраснела. Сидящая напротив вампирочка клыкасто улыбнувшись и сверкнув своими странными глазами, внезапно произнесла, обнимая её, как самого близкого друга: