«Тобаго» меняет курс. Три дня в Криспорте. «24-25» не возвращается

Эрберт отнюдь не напоминает припертого к стенке преступника. Садясь напротив Григаста, он держится, как человек, недовольный тем, что его оторвали от дела, — ему не терпится поскорее покончить с бюрократическими формальностями.

— Почему вы солгали, будто бы привезли подарок из-за границы?

Эрберт теребит в пальцах Будду и пожимает плечами.

— Я только в Риге вспомнил, что надо что-то привезти. В Вене у меня не было времени бегать по магазинам. Хотел признаться Маре, что купил это в Риге… потом. Но где она? Почему вы мне не говорите?

Григаст не успевает ответить. Входит Климов и кладет перед ним только что полученную телеграмму. Прочитав короткий текст, майор улыбается: он не ошибся. Это красноречиво подтверждают последние слова: «ДОКТОР ЭРБЕРТ НЕ ВИНОВЕН — ЛЕЙТЕНАНТ МАРА ЛЕЙЯ». Григасту хочется показать телеграмму Эрберту, но он прячет телеграмму в ящик стола и с треском задвигает его.

— Кому вы отдали этого Будду? — Тон майора холоден и беспристрастен.

— Я сказал ведь — потерял, не помню где, у меня есть заботы и поважнее: больные три дня не получают витафан… — Эрберт встает и смотрит на дверь.

— Помогу вам вспомнить. Узнаете? — Григаст показывает Эрберту три фотоснимка.

Эрберт бросает небрежный взгляд на фотографии.

— Не узнаю, — безразлично отвечает он, потом смотрит еще раз. — Вот этого вроде бы видел. — Он берет карточку Межулиса и хлопает себя по лбу. — Но где, где? В тот вечер в кафе? Не только… Ага, конечно, теперь припоминаю… Когда мне позвонили из амбулатории в кафе и вызвали к больному немецкому матросу… Я выбежал на улицу, хотел ждать трамвай, но услышал звук мотора. Такси! Подбежал, сел, а шофер — вот этот самый — говорит: «Вылезайте, я — в гараж». — Эрберт показывает на фотографию Межулиса. — Причем этаким хамским тоном… Ну, я разозлился, пригрозил позвать милиционера, если он не повезет меня к больному в порт. Он и повез. Со зла мчал, как на пожар, за пять минут доехали. Наверно, Будда там, в машине, и выпал у меня из кармана.

— В таком случае мы нашли бы и отломанную головку…

Григаст хочет разрезать пополам сигарету, потом безнадежно машет рукой и вставляет ее в мундштук целиком. Рассеянно предлагает закурить и Эрберту. Тот отказывается.

Выпустив клуб дыма Григаст продолжает допрос:

— Значит, вы утверждаете, что больше нигде не встречались с этим человеком и даже не знаете его имени?

Эрберт кивает. Ему надоело повторять одно и то же.

— Тогда объясните, почему у Межулиса нашли не только эту фигурку, но и ваш телефонный номер.

— Как вы его назвали? Межулис? — Эрберт пытается что-то вспомнить; вспомнив, облегченно вздыхает. — Ну, теперь я все понимаю! Вероятно, он муж моей пациентки. Звонит каждый день и спрашивает о состоянии жены. Но видеть я его ни разу не видел. Полагаю, что и он не представляет, как я выгляжу. Да, Илона Межулис… Ее доставили в больницу в безнадежном состоянии. Спасти может только витафан, а если его не найдем… — Он выразительно разводит руками.

* * *

Григаст не ошибся — Мара действительно в Ужгороде. Хорошо зная своего начальника, она понимает, что нужны только факты. И только они могут заставить поверить в невиновность Иманта. Значит, надо найти витафан! Гибель Пурвита не опрокидывала ее версии. Скорее, напротив, позволяла допустить, что после убийства Межулис направится в Ужгород, чтобы установить связь с сообщниками и получить свою долю добычи. Иначе для чего ему было списываться с человеком, проживающим в Ужгороде на улице Захарова?..

Мара помчалась сюда прямо с аэродрома и теперь идет вверх по крутой улочке.

На булыжной мостовой происходит отчаянная футбольная схватка между командами двух дворов. Напрасно Мара пытается получить у вратаря нужную ей справку. Он только небрежным жестом показывает на высокий деревянный забор и кричит во все горло:

— Пендаль! Пендаль!

Мара подходит к калитке. Адрес точный: «Улица Петро Захарова, 7». И в доме, по-видимому, не менее пятидесяти квартир.

Мара берется за ручку входной двери, но не отворяет ее. Нет, поспешность ни к чему! Она вновь обращается к маленькому вратарю:

— Где милиция?

Вопрос имеет потрясающий эффект. Подхватив свою курточку и кепку, которыми обозначены «футбольные ворота», мальчуган бросается наутек.

— Ребя, сматывайся!!! — орет он истошным голосом. — Опять милицию вызывают!

В мгновение ока улица пустеет.

Мара улыбается и спрашивает то же самое у проходящей мимо пожилой женщины. Пятью минутами позже она уже подходит к красивому особняку, на двери которого вывеска: «Управление милиции г. Ужгорода».

За живой изгородью видна светлая «Волга». Не глядя на нее, Мара входит в здание.

Вот она уже сидит в кабинете начальника оперативного отдела.

Капитан Братунь ничем не напоминает майора Григаста — он молод и строен. С улыбкой возвращая Маре ее служебное удостоверение, капитан говорит:

— Вот это оперативность! Телеграмму насчет «Волги» мы дали только сегодня утром.

— Какой «Волги»? — недоумевает Мара. Капитан молча подводит Мару к окну.

— Вот она! Вчера нашли в лесу. — Братунь показывает на светлую «Волгу» с номером 75–00 ЛАГ. — Приятное зрелище, не так ли?