«Тобаго» меняет курс. Три дня в Криспорте. «24-25» не возвращается

Криспорт совсем небольшой город. Здесь нет ночных клубов со стриптизом, как в столице, нету ни театра, ни цирка. Вместо этих заведений один театр-варьете, где состоятельные граждане могут пропустить стаканчик настоящего шотландского виски или рюмку французского коньяка, потанцевать с дамой, а заодно посмотреть эстрадное выступление. Это единственное место в городе, которое охотно посещается комсоставом иностранных кораблей и приезжими из столицы. Владелец «Хрусталя» никогда не жаловался на дела — заведение процветает, посетителей полно. Теперь, однако, в связи с забастовкой, дает себя знать отсутствие иностранцев. Поэтому предложение Дикрозиса принимается более или менее благожелательно. Хотя поначалу, для проформы, хозяин вроде бы и запротестовал.

— Это подорвет репутацию моего театра, — говорит он, показывая на афиши и портреты артистов на стенах кабинета. — Какие имена! Я никогда не жалел средств, лишь бы потрафить самым утонченным вкусам посетителей! Приглашал вплоть до Луизы Делакруа из Парижа! А теперь вы хотите, чтобы я…

— Знаю, знаю, — пренебрежительно машет рукой Дикрозис. — Свои восторги я уже изложил в рецензии. Эта Луиза из Парижа, но петь она не умела!

— Зато какая фигура! Иностранные моряки были восхищены и пили одно шампанское.

— Ладно, ладно, не будем торговаться… Сколько вы зарабатываете за вечер?

— По-разному… Теперь, когда у меня выступают такие знаменитости. — И хозяин «Хрусталя» называет сумму, которая вдвое превышает его истинные доходы.

— Хорошо, откупаю у вас зал на три вечера… Возможно, конечно, хватит и одного. Главное, что от вас требуется, — подписать вот этот контракт. — Он бросает на стол заполненный бланк договора.

Прочитав в договоре фамилию, хозяин вновь готов запротестовать. Но быстро успокаивается, увидев в руке Дикрозиса банкноты.

Когда Дикрозис возвращается на площадь Ратуши, навстречу ему бежит мальчишка-газетчик с экстренным выпуском «Курьера Криспорта».

— Депутат Борк в Криспорте!.. Лоцманы объявили забастовку!.. Двойное самоубийство на Золотой улице!.. Таинственный проход советского корабля в Криспорт!.. Что привез он бастующим лоцманам?

Окрестные улицы отвечают громким эхом на выкрики газетчика.

Дикрозис довольно улыбается.

* * *

Элеонора Крелле живет на той самой Золотой улице, что обрела на несколько часов известность благодаря сенсационному двойному самоубийству. Завтра о нем позабудут, и она снова будет одной из беднейших улиц Криспорта, улицей полуразвалившихся деревянных хибар, бакалейных лавчонок, где редко покупают товар за наличные, а все больше в кредит, улицей, утопающей в зловонных испарениях помоек. Даже если бы Золотая улица не была бы так узка, что на ней едва могут разминуться два пешехода, в нее все равно никогда не заехал бы автомобиль. Такси для обитателей Золотой улицы роскошь, о которой они не смеют мечтать.