Tobeus

Жизель, а я так и не смог привыкнуть называть её по-русски Женя, воспитала в дочери настоящего вояку, она может быть такой же незаметной, так же хорошо стреляет, в какой-то степени она даже смертоноснее Михаила, я горжусь ими, они избавлены от моих пороков вроде малодушия и многих других.

Мне уже порядком поднадоело писать, опишу для них взятие Москвы, потом соберу эти ошмётки разных бумажек и когда-нибудь вручу, когда буду уверен, что не сгорю со стыда, не такого мерзкого как я привык, а почти приятного стыда.

Предстоящая Москва будет самым тяжелым боем, за время освобождения южных земель мы потеряли чуть менее половины своих бойцов, шесть лет сражались за этих людей и последние два готовимся к битве, как и наши враги, эти забытые богом солдаты, которые пришли найти воду для своих семей, а нашли для них смерть ненавидят нас так же как и в первый день, но это не мы ворвались к ним, не мы держали их людей в рабстве вот уже двадцать шесть лет, оказалось, что ещё и не мало «рабов» не прочь выслужиться перед хозяевами и пополнить их армию.

Россию сейчас населяют около ста десяти миллионов человек и где-то пятьсот тысяч из них служат европейцам, как правило просто мародёрами, но есть среди них и тот, кто лишил мою жену жизни, он не просто слуга, Максим говорит, что он командует группой в десять тысяч солдат и постоянно предоставлял европейцам данные как можно было проскочить в наши земли.

Я помню его лицо ещё со времён своей службы мародёром, помню имя, я ничего не хочу больше, чем закончить эту войну, но может я вру себе и больше я хочу закончить его жизнь.

Глава 37

Меня, конечно, об этом никто не просил, но думаю, что должен доложить сюда несколько листов за Тобиаса. Моё имя — Максим Низалов, тот Максим, которого он встретил в десять лет в Печоре и тот, кто вытянул его из «свинарника». Попробую копировать манеру моего младшего друга, хотя ему тридцать семь, а выглядит он как дед, но с первого взгляда я до сих пор вижу в нём того десятилетнего ребёнка. В общем попытаюсь повторить его манеру писания, ведь я первый, кто прочитал всё это сочинение «Как я провёл жизнь» от начала до конца.

Довольно хорошо, хотя и упуская некоторые подробности, Тобиас рассказал всё, что было до, а мне остаётся писать только о взятии Москвы.

Отбить нашу столицу и положить конец войне мы запланировали на восемнадцатое октября 2122 года, с субботы на воскресенье, надеясь, что множество солдат перепьётся и сопротивление нам будут оказывать как можно меньшее количество воинов.

Вообще этот бой был довольно странным для меня, потому что как-то всё время, что мы провели прорываясь к Москве, особо не сталкивались с европейцами лицом к лицу, большую часть времени мы вообще бились со своими, а когда вошли в южные земли европейцев, то постоянно меня смущало то, что мы дерёмся против седых стариков, они уже больше чем двадцать пять лет здесь, тем кому было тридцать, сейчас почти шестьдесят, да и сам я не молодею, но всё равно немного жутковато биться с такими, будто на глазах слабеющими людьми. В их армии полно и женщин, в отличие от нашей, мы тоже конечно принимаем их, но к нам женщины не сильно и шли, хотя отбора почти никакого не было, какой отбор в наших условиях нехватки солдат.

Миша, сын Тобиаса был в плане военщины намного способней своего отца, не в обиду ему сказано конечно, но парень в двадцать лет руководил большим разведывательным отрядом, Иосиф любил его как своего ребёнка, да и больше он был похож на Иосифа, по крайней мере характером, чем на Тобиаса.

Нет, Тобиас совсем не был дураком или трусом, он был очень умным, но так и не смог стать военным, все мы живём этим и в общем-то, я не представляю кем был бы без войны, как и Иосиф, и Женя, и Анна, и Михаил, а вот Тобиас занимался этим потому что надо, потому что выбора особенно нет, хотя в последние годы какой-то огонь горел в его глазах, не такой который горит в людях от страсти к чему-то, а такой, который жаждет крови и мести, он стал огрызаться на Мишу, пытаясь уберечь его от всего на свете, хотя это был уже здоровенный и взрослый мужик, постоянно переживал за дочь, и всё просил Иосифа узнать о Сергее Войтове, где он, его звание.

Как я понял из тобиасовых записей, этот тот, кто покалечил Анну изнутри, тот в общем-то пытался покалечить и его самого в молодости, потому что Тобиас ему не нравился. Такое бывало у меня в жизни, когда напарываешься на урода, которому хочется продемонстрировать свою силу, на ком-то слабом, кто не может ответить, однако я с молодости прослыл тем, кто всегда отвечал взаимностью, а вот Тобиас в шестнадцать был не таким.