Точка бифуркации

Разумеется, шар все же упал, но скорость в момент удара о землю была не очень большой, так что пилот отделался ушибами. А вот оболочка загорелась от пламени горелки, и в результате у авиаотряда теперь оставалось только два аэростата.

– Дня три шар не поднимаем, – озвучил свое решение Куликовский, – пока я не закончу ремонт левого движка на самолете. А там посмотрим, насколько хорош пулемет Мосина против аппаратов тяжелее воздуха.

– Да как же в него попадешь, Коля, он же вертеться будет, как уж на сковородке?

– С таким управлением и вовсе без руля поворота? Сомневаюсь. Видел, по какому радиусу он второй раз на шар заходил? В общем, разберемся. Думаю, Боря попадет. Не с первого раза, так со второго, а я, пожалуй, и третий заход успею сделать, если понадобится.

Однако, как известно, человек предполагает, а высшая сила – в данном случае начальство – располагает. Максимов по своим каналам разузнал, что к англичанам прибыли новые пушки, и приказал поднять в воздух шар – посмотреть, так ли это и если пушки прибыли, то где их устанавливают.

– Опять этот гад прилетит, – вздохнул пилот-аэронавт фон Экке, – а у меня еще с прошлого раза синяки не зажили. Я, пожалуй, с собой пистолет возьму. Или даже винтовку.

– Ты из нее прямо через шар стрелять будешь? Англичанин же сверху атакует. Нет уж, ты лучше сиди в корзине тихо, без стрельбы, и, как увидишь англичанина, сразу начинай снижаться, причем порезвее. А мы с Васиным попробуем подловить его на дельтапланах. Зря, что ли, из Питера «маузеры» везли?

В свое время, еще при подготовке, Куликовский отказался от предложенных в качестве личного оружия пистолетов Роговцева, отдав предпочтение немецким «Маузер С-96». Да, они были тяжелее и вчетверо дороже, но зато имели кобуру-приклад и могли стрелять метров на двести. Вот, значит, теперь они и пригодятся, ибо пилот дельтаплана во время полета может освободить только одну руку, то есть винтовка в качестве оружия ему не подходит.

Увы, сбить или даже повредить английский дельтаплан не удалось – получилось всего лишь отогнать.

– Кажется, мы в него все-таки разок попали, – заявил сразу после посадки пилот второго дельтаплана корнет Васин. Он подался в добровольцы из кавалерии, не успев получить авиационного звания, но теперь был настроен на дальнейшую службу в авиации. – Англичанин после нашего огня как-то скособочился, да и за трапецию держался одной рукой.

– Это он просто пытался смотреть назад, не отрываясь от управления, – не согласился Куликовский. – А вообще можно сделать вывод, что атаковать снизу аппарат, имеющий такую же максимальную скорость, как наши, нельзя. Мы вынуждены были идти с набором высоты, а он, наоборот, снижался, отчего ему и удалось оторваться от нас. Вывод: если есть такая возможность, атаковать нужно сверху.

– Ну, от твоего «эм-два» он и со снижением не уйдет, – заметил Васин.

– Этот, может, и не уйдет. А если у англичан появится что-то вроде нашей «эмки»? Дельтаплан же они как-то построили, хоть и слегка устаревший.

Неизвестно, получил ли англичанин хоть одну пулю, но дельтаплан противника больше не мешал корректировке артогня с шара. А вскоре в расположение авиаотряда прибыл русский военный журналист Немирович-Данченко.

– Знаете, как вас называют буры? – спросил он у Куликовского. – Лейтенант Сорви-голова! Вот я хочу написать про вас, дабы о ваших делах узнали не только тут, но и в России.

Николай чуть не ляпнул: «Кому положено, и так все прекрасно знают», но вовремя осекся. Кому положено, те, конечно, знают. А кому не положено? Ольге, например. В письмах всего не выразишь, тут талант нужен, так пусть она в газете или журнале прочитает написанное тем, у кого этот талант точно есть. Значит…

– Спрашивайте, Василий Иванович, мне особо скрывать нечего.

Глава 14

Вряд ли кто станет возражать против того, что даже один-единственный идиот из лучших побуждений может испортить самый красивый замысел. Я это в общем-то тоже знал, а летом третьего года получил дополнительное подтверждение. Правда, поначалу посчитал дураком (а также дебилом и недоумком) не того, кого следовало. Мне потребовалось минут пять на то, чтобы разобраться, кто тут больше всех напортачил своей неумеренной мозговой активностью. И результат был неутешительным – пресловутым идиотом оказался я. Да-да, мое императорское величество Александр Четвертый. А вовсе не бывший лейтенант, ныне уже штабс-капитан Куликовский! Куда ж денешься – пришлось присваивать внеочередное звание. Он-то как раз действовал логично и в рамках поставленной перед ним задачи. Как она выглядела? Иди и совершай подвиги во имя прекрасной дамы, а заодно и к вящей славе российского оружия! И кто такое ему повелел? Да государь же!