Точка бифуркации (СИ)

Уже на подходе к полуоткрытой двери в самом конце полутемного коридора в нос мне ударил мощнейший запах перегара. От неожиданности я даже головой потряс. Это ж сколько надо было откушать, чтобы иметь такой букет, да еще и за столько шагов? В моей памяти тут же услужливо всплыли цифры, оценивающие концентрацию паров в воздухе и прочие нюансы, спасибо заложенной мне в голову медицинской базе, но все они намного превышали допустимый лимит и были явно не совместимы с жизнью для обычного человека. Впрочем, кто сказал, что Стен у нас был обычным?

Я только покачал головой и, деликатно постучав в дверной косяк кулаком, толкнул дверь на себя. Открывшаяся моему взору картина, заставила меня удивленно замереть на месте. На кровати, поверх скомканного и местами изорванного когтями одеяла, лежал совершенно незнакомый мне человек. Небольшого роста, примерно метр шестьдесят пять — метр семьдесят. Худощавый, но ладно сложенный. Широкие плечи, узкая талия и жилистые мощные руки с крепкими запястьями. Русые длинные волосы до плеч в беспорядке раскинулись по постели, почти полностью открывая невиданное мною ранее мужественное лицо с резкими чертами в обрамлении короткой русой же бороды. Тоненькая ниточка слюны, блестит в отсветах закрытого окна, медленно стекая по белой подушке.

— Э…. Стен? — осторожно спросил я, подходя ближе.

Лежащий на кровати незнакомый мне мужчина лет тридцати никак не отреагировал.

— Стен! — снова позвал я, но трогать при этом оперативника не стал. Я прекрасно знал, что бывает в таких ситуациях и совершенно не горел желанием тратить свой только недавно полностью восстановившийся резерв так бездарно. Да еще и получать при этом массу весьма болезненных и неприятных ощущений. Бойцов, подобных волкам и Владимиру, вообще не стоит лишний раз резко будить подобным образом. Да о чем тут говорить? Тут даже в мирное-то время, когда все вокруг хорошо и уютно, человек не всегда сможет остановиться от неожиданности и не закончить удара, предотвращая возможную угрозу для жизни. Тело, в таком случае, как правило, просто реагирует само, чисто на рефлексах, ибо именно в этом и заключается залог выживания. Что уж говорить про тот момент, когда человек буквально вчера вернулся из тяжелейшего боя, где отнимал жизни в рукопашном бою и чуть было не расстался при этом со своей? В бою, где потерял многих друзей и брата? Смысл провоцировать, если знаешь итог? Тем более, что трогать его мне было совершенно не нужно. Вполне знакомую мне ауру я прекрасно видел и без этого. Как, впрочем, и то, что человек вполне себе жив-здоров и сейчас просто находится в глубокой отключке.

Я аккуратно присел рядом с ним на тумбочку и, поставив рядом с собой тарелки с едой, поднял лежащий возле руки оперативника шприц. Повертел в руках и осторожно поднес к кончику носа. ДР-20… Блокиратор альмы. Так я и знал… Учитывая, что управлять собственной дикой регенерацией Стен не умеет — это был его единственный шанс напиться. Во всех прочих случаях его организм бы просто воспринял вводимый в желудок алкоголь как яд и моментально бы его разложил на воду и все прочее. Вздохнув, я отложил шприц в сторону и легонько катнул ногой одну из стограммовых баночек из под спирта, в беспорядке раскиданных по полу и постели. Пил учитель много и явно почти без закуски, стремясь забыться как можно быстрее.

Да… Дела… Как минимум еще пару часов он гарантированно будет без сознания. Потом, убитая лошадиной дозой препарата, активность мозга постепенно восстановится, и организм примется активно избавляться от явно лишней для него спиртовой массы. Я медленно сполз с тумбочки и присел рядом со Стеном на кровать, всматриваясь в его лицо. Почему он так выглядит? Нет, он, конечно, и раньше любил частенько менять внешность, чтобы кого-то разыграть или же просто сменить, таким образом, для самого себя обстановку. Оперативники, разумеется, на это давно уже не покупались и к подобным закидонам относились весьма философски. Мол, мало ли кто как дурью мается, лишь бы дело делал, а остальное, если оно не выходит за определенные рамки, не так уж и важно. А вот прочие сотрудники на базе, не имеющие возможности посмотреть ауру собеседника (портативные АПК-7, позволяющие ее сканировать в режиме реального времени были тогда только у охраны, да и работали они практически только в упор), частенько покупались на его подколки и розыгрыши. Некоторые даже строчили по этому поводу многочисленные жалобы руководству, но Митров с Ремизовым только ржали, читая эти шедевры эпистолярного жанра, и ничего не предпринимали, мотивируя это тем, что подобные выходки нашего общего друга, как нельзя лучше учат бдительности и умению доверять не только своим глазам. Полковник, по-моему, даже коллекцию начал собирать из особенно душещипательных рапортов, которые иногда перечитывал под настроение в компании собутыльников. Сам я этого, конечно, не видел, но Север об этом как-то раз проболтался по пьяни под Новый год.