Точка Бифуркации X

Окинув меня взглядом, Андрей едва заметно улыбнулся, снова взглянул на Викторию, после чего развернулся и последовал в своём направлении. Я проследил, как он растворяется в толпе, а затем вернулся к сестре и Максиму.

На сцене представление заканчивалось. Офицеры оркестра сменили музыку, и теперь звучала мелодия, напоминающая звуки далёкого праздника. В этот момент на подиум поднялся император, и все голоса тут же смолкли — гости ждали его речи.

Владимир Анатольевич выступил с поздравлениями, упомянул достижения уходящего года, а также отметил, что будущий год обещает нам трудности и новые вызовы. Монарх призвал к единству, стойкости, к тому, чтобы каждый внёс свой вклад в благополучие Империи. Его речь была выверена, будто точный удар мастера по наковальне — ни лишних слов, ни пустых обещаний.

Когда Романов-старший наконец закончил, вновь зазвучала музыка, но уже другая, с более лирическими нотами. На сцену вышла певица и тут же привлекла внимание всего зала своим чистым и сильным голосом.

Я даже на десяток секунд завис, устремив всё внимание к сцене, пока не почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Повернувшись, увидел Светлицких — их лица были искусственно улыбающимися, но в глазах читалась едва сдерживаемая злоба. Кали предупредила меня, что эти уроды здесь, но, как говорится, одно дело — знать, другое дело — видеть. Последнее сразу вызвало у меня шквал неприятных эмоций, которые приходилось сдерживать.

Виктория, проследив за моим взглядом, тоже это заметила и тут же напряглась, взяв меня под локоть. Никаких слов не прозвучало, но было ясно: эти люди не забыли прошлое, и уж точно не оставили надежд на ответную акцию в будущем.

Я с готовностью встретил их взгляд, вызывающе уставившись на фанатиков. В ответ на это, Светлицкие неожиданно довольно улыбнулись и, побуравив меня несколько секунд, отвернулись, словно нас здесь и не было.

— Что им нужно? — едва слышно спросила сестра.

— Ничего хорошего, — отозвался я тихо, стараясь скрыть внутреннее раздражение.

Рожи этих ублюдков вызывали неприятное предчувствие. Впрочем, устраивать какую-то провокацию внутри императорского дворца — это надо быть самоубийцами, так что можно расслабиться.

Максим резко изменил тему:

— О, вон они! — в его голосе прозвучало лёгкое волнение.

Я проследил за его взглядом. Действительно, у противоположной стены стояли сёстры Белорецкие. Алина в элегантном светлом платье о чём-то беседовала с несколькими молодыми людьми, а рядом с ней стояла Алиса.

— Пойдёмте поздороваемся, — предложила Виктория, и мы втроём направились к ним, аккуратно огибая небольшие группы гостей, не привлекая лишнего внимания.

Взгляд невольно задержался на Алисе — княжна сегодня была особенно великолепна. Её платье, тёмное и изящное, выгодно подчёркивало тонкую талию и плавные линии фигуры. А нежный макияж лишь усиливал природную красоту, оставляя лицо живым и естественным. Тёмные волосы уложены в красивую причёску: локоны аккуратно лежали на плечах и поблескивали в свете люстр. Взгляд Алисы при нашем появлении слегка потеплел, и она, смутившись, опустила глаза на долю секунды, прежде чем вернуть их на меня.

— Ребята! Максим! — обрадованно воскликнула Алина, увидев нас за несколько метров.

— Добрый вечер, — галантно улыбнулся я обеим сёстрам.

— Привет! — синхронно выдали Белорецкие, на разный тон.

Вокруг звучала музыка, смех, отдалённые разговоры, а мы будто стояли в собственном, чуть замедленном пространстве, наслаждаясь моментом.

Музыка в зале сменяла одна другую, пары уже начали выходить на паркет, и кто-то приглашал дам на танец. Вечер разгорался мягким светом, вино искрилось в бокалах, мерцали огни, а за окном снежный пейзаж купался в лунном свете. Мы стояли в центре праздника, окружённые звуками, ароматами и оживлёнными голосами, и в эту минуту я понял, что жизнь — это не только битва с трудностями, но и редкое искусство ловить мгновения радости.

* * *

Тени в комнате шевелились, словно живые, под мягким светом настольной лампы с тяжёлым абажуром. Аристократ сидел в массивном кресле у рабочего стола, задумчиво постукивая пальцами по холодной поверхности из чёрного мрамора. Его взгляд был направлен на плотно закрытые портьеры, за которыми уже несколько часов как стемнело. Мерное потрескивание углей в камине нарушил едва слышный звук, похожий на лёгкий шёпот ветра, а в следующий миг из тени выскользнул демон.

Фигура Ваала материализовалась прямо перед аристократом, хмуро оглядываясь по сторонам. Демон не торопился начинать разговор, изучая помещение, а следом и выражение лица своего собеседника.

— Вы следите за ней? — произнёс мужчина в кресле, не поднимая взгляда.

— Да, — коротко ответил Ваал. — Меры предосторожности и маскировки соблюдаем.

Аристократ кивнул, его губы тронула едва заметная улыбка.

— Хорошо. Девчонка должна умереть, — безаппеляционно произнёс он. — Иначе… будет труднее.

Демон слегка качнул головой, словно подтверждая услышанное.

— Она, судя по тем данным, что у нас есть, не очень-то и сильна. Справимся, — произнёс Ваал, его голос звучал ровно.