Точка Боркманна

– Чего вы от меня хотите? – проговорила Беатрис Линке, и ее щеки порозовели. – Мне не приходит в голову ни одного имени… ни малейших подозрений. Я была уверена, что речь идет о маньяке… Разве не так? Он уже лишил жизни двух человек, не имеющих к Морису никакого отношения.

– Простите, фрёкен Линке, – сказала Беата Мёрк. – К сожалению, мы вынуждены задавать самые разные вопросы, и иногда они могут показаться абсурдными и даже нескромными. Во всяком случае, пообещайте, что вы свяжетесь с нами, если вам придет в голову хоть малейшая деталь, имеющая отношение к убийству.

– Странный звонок, какие-то слова кого-нибудь из его окружения, необычное поведение самого Мориса, – подсказал Мюнстер.

– Разумеется, – сказала Беатрис Линке. – Я совершенно не собираюсь критиковать работу полиции. Естественно, я, как никто, заинтересована, чтобы вы задержали преступника.

– Вот и отлично, – сказал Мюнстер. – Кстати, о коллегах. Доктор Мандрэйн… с ним Морису часто приходилось общаться? Он тоже работает в больнице.

Она задумалась.

– По-моему, приходилось. Но не слишком часто. Я точно не могу вспомнить, кто это такой, но Морис упоминал пару раз его имя.

Инспектор Мёрк записала и закусила кончик карандаша.

– Вы работает в пансионате Селдона? – спросила она.

– Да.

– В качестве социального работника?

– Нет, скорее в качестве психолога.

– Вы поддерживаете контакты с Пьером, братом Мориса?

Беатрис подошла к окну и бросила взгляд на парк, прежде чем ответить.

– Никому не удается войти в контакт с Пьером, – сказала она. – Ни одному человеку.

– Понимаю, – проговорила Беата Мёрк.

Когда они вышли на улицу, снова начался дождь, и Мюнстер без особого сопротивления принял предложение Беаты зайти в «Голубой фрегат» и выпить по бокалу пива. Правда, они накачались чаем так, что водный баланс в организме был обеспечен на несколько часов вперед, однако идея познакомиться с этим местечком ему понравилась. Если он правильно помнил, именно отсюда второй убитый, Эрнст Симмель, отправился на последнюю в своей жизни прогулку.

Он придержал ей дверь, галантно поклонившись. «Что я такое затеваю, черт побери?» – подумал он про себя.

– Интендент женат? – спросила Беата, когда они уселись за столик.

Мюнстер достал бумажник и показал ей фотографию Сюнн.

– Она красивая. Замечательно. Значит, я могу не волноваться.

– И к тому же двое детей, – добавил Мюнстер. – А ты?

– Ни мужа, ни детей, – улыбнулась Беата Мёрк. – Но это временно.

– За наше здоровье, – сказал Мюнстер и тоже улыбнулся.

23

– Кокаин? – переспросил Баусен.

– Во всяком случае, это ниточка, – сказал Кропке. – И она тянется к Эггерсу.

– Сомнительно, – покачал головой Мюнстер.

– Мне тоже кажется, что связь весьма зыбкая, – сказал Ван Вейтерен. – Кокаин – наркотик высших слоев, не забывайте. Я очень сомневаюсь, чтобы Хайнц Эггерс и его дружки сидели на столь… я бы сказал, изысканном препарате. Это просто не их стиль.

Баусен вздохнул:

– Однако мы все равно должны проработать эту версию. Хотя, если учесть, сколько народу сегодня сидит на наркотиках, вероятность не выше среднестатистической.

– Двое из трех? – спросила Беата Мёрк.

– Ну да, чуть побольше, признаю. И мы, конечно, должны потянуть за эту ниточку. Да нам сейчас больше особо и нечем заняться.

– Как далеко от Сельстадта до Арлаха? – спросил Мюнстер.

– Миль пятнадцать – двадцать, – ответил Баусен.

– Восемнадцать с половиной, – уточнил Кропке.

– Я только хотел убедиться, что ты следишь за нитью разговора, – сказал Баусен. – У вас есть предложения, комиссар?

Ван Вейтерен перестал вертеть в пальцах монетку.

– Есть, – ответил он – Мне кажется, чертовски важно проследить годы жизни Рюме в Арлахе – настолько детально, насколько это возможно. Я уже переговорил с Мельником, тамошним полицмейстером, и он пообещал выделить на это дело двух человек… кстати, он уже сделал это. Мельник пришлет нам рапорт, как только тот будет готов… через несколько дней, я надеюсь. В крайнем случае через неделю.

– И что? – спросил Кропке.

– Посмотрим, – ответил Ван Вейтерен. – По крайней мере, мы сможем извлечь оттуда все фамилии и сопоставить с материалами по Эггерсу и Симмелю… возможно, это задача для вас, инспектор, и вашего компьютера?

Кропке на мгновение наморщил лоб, но потом лицо его прояснилось.

– Хорошо, – ответил он. – По-моему, неплохая идея.

– Так-так, – произнес Баусен. – Как с соседями, Мосер?

Мосер стал нервно перелистывать свои бумаги:

– Мы разыскали всех, кроме двоих… двадцать шесть человек. Никто ни черта не видел. В смысле – с десяти до двух в ночь со среды на четверг. Мы ведь так решили ставить вопрос?

– Верно, – кивнул Баусен. – Мэритц считает, что смерть наступила в этом промежутке. В данном случае он не хочет уточнять… думаю, это и не представляется возможным. Да, похоже, нашему дорогому Палачу сопутствует невероятная удача. В случае с Симмелем он проходит следом за ним практически через весь город, а с Рюме он просто переходит через улицу и заходит в дом. Звонит и убивает. И никто его не видел. Никаких свидетелей…

– Кроме Муна, – напомнила Беата Мёрк.