ТОЧКА ДЖИ-ЭЛ

Фёдор задумался. Радость от предстоящей встречи с Антоном, которого он уже и не чаял когда-либо встретить, омрачилась необходимостью проверять друга на предмет предательства — да не просто предательства в пользу другой страны за баксы или за юани какие-нибудь, а предательства всего человечества. Паршивенькое задание!

— Ну ладно, — сказал он, — ты ведь упомянул о двух фактах. Какой же второй?

— О двух, — подтвердил Кир. — И вот тебе второй. Даже, можно сказать, и третий. Примерно через пару месяцев после возвращения Берковича к работе на Земле появились сведения о модифицированном кокаине…

Пошивалов сделал нетерпеливое движение, желая сказать, что уж это вряд ли стоит увязывать с Антоном — подобных совпадений в жизни на любом уровне хоть пруд пруди, и часто именно такие фальшивые параллели мешают разгадкам реальных причин.

— Погоди! — остановил его Кир. — Вот самое главное. Когда вышли на группу наркодилеров, установили, что это обычные люди, как я уже говорил. Но самая большая странность вот в чём: Один человек в этой группе — погибший штурман с корабля, на котором летел Антон Беркович.

— Не понял? — удивился Фёдор. — В каком смысле — погибший штурман?

— Естественно, по документам это некий гражданин США со всеми атрибутами вплоть до медицинской страховки.

— Так он просто похож на этого штурмана?

— Дело даже не во внешней схожести, лицо у него, конечно, изменено! Мы подозреваем, что альтеры всё-таки начали использовать клонов. Те же камалы могут уже вести зомбирование или даже перезаписи личностей, ведь, несмотря на наше с ними генетическое несоответствие, мозговые импульсы у нас похожи, и полевой аппаратурой достоверно отличит их невозможно. Мы прорабатывали кучу версий. В общем, не стану вдаваться в нюансы, но после проверки выявилось, что генетически — именно генетически! — данный человек как раз погибший штурман, с вероятностью 98 процентов.

— Вот видишь, — медленно промолвил Фёдор, — есть же два процента на ошибку!.. Да и потом, неужели альтеры могли так проколоться? Если считать Антона двойным агентом, то зачем им посылать в группу, контактирующую с ним, подобного клона?! Не слишком дальновидно!

— С некоторыми чужаками у нас схожи мозговые волны и ритмы, но несхоже мышление. Кто знает, почему они так поступили? Возможно, им так было нужно или они иначе воспринимают вопросы алиби и тому подобного. И, самое главное, у нас же нет никаких прямых доказательств! Кроме того, действительно, клоны не выращиваются, как огурцы на грядках.

— А что, никак нельзя окончательно проверить этого лже-штурмана? В США всё учитывается — прошерстить те же базы данных социальных служб. Можно, наверное, найти точку, где подсунули несуществующую страховку и так далее?

— Наши возможности в подобных вопросах велики, но не безграничны. Мы же не можем действовать на Земле открыто, как ты не понимаешь! Мы не можем не только светиться перед альтерами, но и привлекать к себе внимание земных властей. В данном случае такая широкомасштабная и срочная проверка явно привлечёт интерес в нашей работе соответствующих официальных структур страны, где это происходит.

— Чёрт побери! — только и сказал Пошивалов. — Чёрт побери….

Мост вырос перед ними неожиданно, когда такси по Парк Авеню обогнуло район Бруклин Хайтс. Фёдор прекрасно выучил план мегаполиса, и сейчас просто проверял себя: вот, метров через триста должна быть развязка на бульвар Бруклин Бридж — и точно, такси повернуло налево. В общем-то, он столько раз видел этот мост на симуляторе земных городов, занимаясь с инструкторами ещё на Кулоре, что мог бы попросить таксиста ехать и более близкой дорогой к месту, которое он сам назвал. Но очен6ь хотелось увидеть мост в реальности, тем более что почти по пути. В своё время он в таком культовом месте как Нью-Йорк только и знал что Статую Свободы, Эмпайр Стэйт Билдинг и Бруклинский мост — последний во многом из-за стихотворения Маяковского, которое читал в школе.

Они проехали через Чайна-таун, потом по Бауэри-стрит до Четвёртой авеню и далее вернулись на Парк-авеню. На Фёдора почти нахлынуло чувство «дежа-вю»: незнакомые — и вместе с тем знакомые даже по названиям и внешнему виду улицы.

Он даже знал историю, многих мест. Например, та же Бауэри — некогда театральная улица, предшественница самого Бродвея! В начале прошлого века на уровне вторых-третьих этажей зданий её накрыла эстакада метро — и улица быстро превратилась в трущобу: под мостом ночевали бомжи и прочие отбросы общества. Советское телевиденье очень любило снимать здесь репортажи об облике Нью-Йорка. Затем эстакаду разобрали, и ныне от трущоб почти ничего не осталось: так, заурядная торговая улица с мелкими магазинчиками. Сейчас можно было сказать, что так выглядят четыре пятых Нью-Йорка — Бауэри ные похожа одновременно на Бруклин, Бронкс и Куинс, только вот оказалась каким-то образом в Даунтауне.

На углу Мэдисон авеню и Двадцать шестой стрит таксист остановился.

— Как просили, — улыбнулся он.