ТОЧКА ДЖИ-ЭЛ

Первое время Быков не смотрел на ссылки, а только на картинку — она его очаровала. Голубое южное небо, переходящее в неожиданно почти голубые горы, кое-где подёрнутые мазками снегов у вершин. Ниже по склонам темнел густо-зелёный лес, неровными волнами спускавшийся к блестящей голубой глади, частично отражавшей, как в зеркале, этот самый лес и горы. Правый край водной поверхности терялся за кромкой кадра, но Быкову почему-то показалось, что это, скорее, озеро, чем часть морского залива. Слева на ровном участке берега, дугой изогнувшегося у воды, лежал небольшой посёлок.

Ровные ряды двухэтажных домиков с красно-кирпичными крышами, окружённых зарослями деревьев, прилепились вдоль серой ленты дороги, повторявшей по самому краю изгиб берега и исчезавшей чуть дальше за отрогом возвышенности. Между изгибом дороги и посёлком располагалась круглая площадка неясного назначения диаметром на глаз метров около ста. Чуть в стороне за домами просматривались ещё какие-то сооружения вроде крытого стадиона и невысоких длинных светлых корпусов. Весь пейзаж, если бы не ощущение южного тепла, нисходящего с неба, сильно смахивал на виды швейцарских городков в живописных альпийских долинах.

Почти сразу Быков понял, что это не просто картинка, а словно трансляция или видеозапись: кроны деревьев слегка шевелились на несильном ветру. Ветерок колыхал и флаг с каким-то гербом в середине, вывешенный на мачте у самых первых домиков.

В картинке присутствовало нечто очаровывающее и манящее. Казалось, там, в этой синеве гор и зелени деревьев, мягко обрамлявших сапфир озера, нет забот и проблем унылой повседневности, где надо «крутиться», лизать задницы боссам, подстраиваясь под стереотип поведения, ненавистный самой твоей сущности. А правила игры под названием «жизнь» неумолимо заставляют именно встраиваться в этот шаблон, который как корсет, с каждым годом всё сильнее и сильнее сжимает тебя, пока не выжмет целиком и не выбросит в яму или в печку крематория, чтобы в очередной раз доказать бренность и бессмысленность существования.

А здесь хотелось просто жить — жить и знать, что ты достоин чего-то большего…

Быков хлебнул тёплой фанты с водкой и подумал, что стоило бы бросить в стакан кусочек льда, но к холодильнику почему-то не пошёл, а продолжал сидеть, как завороженный, глядя в монитор.

Наконец он потряс головой, освобождаясь от наваждения.

— Симпатичное местечко, однако, — усмехнулся Саша, снова отпил из стакана: — Впрочем, с нашей площади тоже всё на камере сказкой выглядит… Ну и на хрена, интересно, этот-то сайт сбацали?

Он стал изучать кнопки слева от картинки. Их имелось всего четыре: "Ещё виды", "Условия найма", «Регистрация» и "Окончательный выход".

Пока Быков оттопыривал губу, примериваясь нажать первую кнопку, в верхней части экрана у самого обреза картинки начала всплывать, словно проявляясь на фотобумаге, надпись динамичного баннера: "Хотите изменить судьбу?". Буквы переливались мягкими цветными тонами секунд пять, а потом исчезли, чтобы чуть позже появиться вновь — и так далее.

Саша пробормотал: "Ну, допустим, хочу…", пожал плечами и ткнул курсором в «Условия». Вместо картинки удивительно мгновенно появился текст на мягком голубоватом фоне. В общем, писулька была выдержана в духе, близком к тому, как зазывают в сетевые «пирамиды», где за 50 баксов и рассылку дурацких писем обещают сотни тысяч. Постоянно шли рассуждения о том, что "…если Вы устали от серых будней…" и "…если Вы хотите круто поменять свою судьбу…", то попали именно туда, куда нужно.

Правда, здесь не просили прислать денег вперёд и не обещали астрономических заработков взамен вложенной "скромной сумме". Лишь поэтому Александр дочитал до конца.

Самое удивительное, что денег здесь вообще не обещали: Быков прочитал дважды — в «зазывалке» не было ни слова о деньгах! Здесь обещали жизнь на "полном обеспечении" и работу с возможным обучением, "если квалификация окажется недостаточной". Единственным упоминанием о вознаграждении являлась фраза, что если нанимаемый решит прервать контракт, ему будет выплачена "сумма адекватная вкладу в общее дело". Правда, о сроке контракта тоже не говорилось ни слова.

По-настоящему Быков понял только две вещи. Первое: если он заполнит регистрационную карточку и пройдёт отбор, то его пригласят жить в это волшебное место для какого-то "Великого Общего Дела". Второе: он не будет ни в чём нуждаться, пока там работает.

— Хрень какая-то! — проворчал, Быков и уже хотел нажать на "Окончательный выход", но мобильник заверещал знаменитую мелодию из "Крёстного отца".

Александр с ненавистью посмотрел на телефон — снова звонил шеф. Со злобной неторопливостью Быков допил остатки водки с фантой от чего шум в голове, созданный ещё выпивкой у Коли, только усилился, и нажал кнопку ответа.

— Не спишь? — поинтересовался Сергей Игоревич, и Саша, отвечая утвердительно, покосился на часы: уже пять минут второго.

— Это хорошо, — констатировал шеф. — Тогда слушай внимательно. Машина придёт, скорее всего, без звонка, но тебе надо быть на месте к восьми.