Точка "Э"

– Как продаются мои книги? – О, какой высокомерный тон! К нам пожаловала королева Англии – или графиня Ваксовская, пардон Вассекская, или, как раньше говорили, Уэссекская. – Ваши книги?

Она отлично знала, о чём идёт речь, но решила разыграть маленькую сцену. Пусть эта карлица знает, кто здесь хозяйка.

– Книги моего авторства, – словно подчёркивая слова, произнесла Шина.

– Ах, вашего авторства… Мы ими не торгуем.

Действительно, «Э» не торговала такой дрянью, как книги Шины, её издавали фиктивным путём – малыми тиражами по богом забытым издательствам в других регионах – и присуждали премии-гранты в закрытом, едва ли не семейном, кругу. В общем, её никто и не читал.

– Ясно. – Юля ожидала, что сейчас разговор зайдёт о ККК, о дележе прав на клиента, но Шина, ещё раз одарив кассиршу ненавидящим взглядом, удалилась. Миша, который хорошо знал ситуацию – о, до чего у них в гей-сетях доверительней отношения! – тут же всё рассказал.

– Придёт одна, совершенно взбалмошная, полубезумная проститутка, с огромной наколкой на спине. Настоящий мурал. Шина договорилась с этой – она называет себя Евой, – что та будет «любовницей» ККК, пока он едет «голубым экспрессом» на тот свет. Сама она станет женой – то есть вдовой – и наследницей покойного героя. За одногруппника ККК она получила премию-грант, а за ККК получит вид на жительство в Канаде.

Конкурентка – ещё и с сообщницей-любовницей!

– В чём любовь? – Любовь к деньгам, смертям, просто комплексы, которые можно реализовать таким образом.

Юля-продавец, словно появившаяся ниоткуда, присоединилась к ним. На мгновение Юле показалось, что тёзка её едва ли не прозрачна – увидела сквозь неё витрину у противоположной стены, – но сочла это оптическим обманом, результатом перенапряжения.

– Нам эта замухрышка-писательница не указ. – Такое заявление, хотя и должно было подбодрить Юля, принудило её резко выпрямиться. Нам! Ах ты, дрянь!

– Люблю брать быка за рога ,– поделилась Юля-продавец. – Вернее, морковку за яйца.

Морковку за яйца! Просто натюрморт! Небось, и её «папа» что-то поведал своей любимой девочке. Юля-кассир сникла. Что из этого может получиться? В любом случае, полубезумная проститутка с муралом не страшна, когда есть напарница.

– ЧЁРТ! ДАЖЕ ПСЕВДОНИМ НЕ ПРИДУМАЛ! А, И ТАК СОЙДЁТ. – Голос, раздавшийся словно ниоткуда, принудил их переглянуться. Юля сразу заподозрила Мишу в чревовещании – и даже выдвинула обвинение, немедленно, с искренним возмущением, отвергнутое.

День шёл, и Миша становился всё более беспокойным – Юля замечала это каждый раз, когда он сновал мимо неё в туалет. Наконец, когда уже стемнело, подозрительные звуки, доносившиеся из уборной, принудили её туда зайти.

– Миша? – Она вошла, дверь была не заперта. – Ой, ужас!

Миша, чьи зубы уже превратились в настоящие клыки, смотрел на неё диким взглядом налитых кровью глаз. Обычно серо-голубые, они стали жёлтыми и слабо фосфоресцировали в полутьме. Юля, несмотря на испуг, всё же включила свет – вдруг речь идёт о розыгрыше?

Миша вскрикнул и отпрянул, закрыв лицо руками. Взору девушки открылись когти, которыми завершались пальцы, и густая серая шерсть, покрывавшая тыльную сторону ладони.

– Ты оборотень? – Она достаточно насмотрелась всяких фильмов, чтобы сразу понять, что к чему.

– Не говори, пожалуйста, никому. – В огромных жёлтых глазах стояли слёзы. – Я сдерживаю себя, почти всегда. Просто сейчас полнолуние, и мои отвары…

Юля вернулась за прилавок. Её била дрожь. Она не ожидала встретить подобное существо в своей жизни…

Внезапно ей стало жарко. Юля почувствовала себя так, будто оказалась рядом с открытой настежь мартеновской печью. Со лба её ручьями потёк пот, смывая косметику.

– ПЕРЕГРЕВАЕТСЯ ОПЯТЬ! МИКРОСХЕМЫ ЗАПЫЛИЛИСЬ, ТЕРМОПАСТА…

Опять этот голос! Откуда он доносится?

Со второго этажа вдруг раздался душераздирающий крик. Кричала Юля-продавец – видимо, перепугавшись чего-то до полусмерти.

– Там, в окне!.. – Юля-продавец что-то объясняла кому-то, возможно, Мише или Лесе, и Юля просто обернулась к витрине. О, зрелище было просто уникальным – огромное, как в сказках про великанов, лицо виднелось на противоположной стороне улицы, словно вырастая из асфальта. Автомобили проносились мимо, словно не замечая гиганта. Юля сразу узнала ККК – тот раздражённо вглядывался в их окно.

– ВЕЧНО ЭТИ ГЕРОИ ЧЕГО-ТО ХОТЯТ, НИТЬ КУДА-ТО В СТОРОНУ УХОДИТ… ДА, СОЙДЁТ, ДУМАЮ, СОЙДЁТ. МОЖНО ПЕЧАТАТЬ.

Мир начал стремительно тускнеть – гасли фонари, стены, предметы обстановки расплывались, их очертания исчезали в надвигающейся темноте…

– СОХРАНИТЬ И ВЫЙТИ.