Точка искажения

Суть Мгновенной войны была в следующем: отмену рабства в мире людей многие маги считали бессмысленной. Спустя целое столетие споров вспыхнуло восстание под предводительством жестокого маркиза Крува, который считал, что единственное предназначение людей — рабство. Он призвал к бунтам, которые тут же вспыхнули по всему миру, а сам привел свои корабли к Аррану, вошел в Аттикар и в итоге сверг тогдашнего короля Диссона.

На стороне Крува выступила семья Ди Наполи, а на стороне поверженного монарха — его советник Бранфилд, который чуть не погиб, защищая сюзерена.

Бранфилд заручился помощью О’Треев, которые в то время жили на юге Европы. Ульрих О’Трей поднял своих людей не только на Арране, но и в других странах и призвал к уничтожению врагов короля Диссона.

Тогда Фабиан Ди Наполи, некромант, поднял из могил мертвых, и Аттикар заполонили духи и зомби.

Бранфилд открыто выступил против Крува и получил серьезное ранение. Его спас Ульрих О’Трей.

Род Ди Наполи срочно переосмыслил войну и осознал, что против убийства магов. О’Трей склонил Рода к союзу, в результате которого они убили Крува, а на переходный период предложил назначить регентом Бранфилда, отца Винсента.

Война стала самой короткой в истории: ровно семь дней.

Бранфилд, сильный, мудрый и добрый, в магическом мире быстро приобрел вес. Так, со временем его должность сохранилась как напоминание о бессмысленной крови, пролитой Крувом. Регент — король-миротворец, вот какая ассоциация появилась у его должности.

И где же мудрый и добрый сейчас, когда его сыну нужна помощь?

— Вот ты где! — раздался голос за спиной, и над Эйлин навис Ноэль. — Что читаем? Хм… А говорила, собираешься мир спасать.

От смущения Эйлин вжала голову в плечи и послала уничтожающий взгляд библиотекарше, которая, пригнувшись, отпила какой-то настойки из маленькой бутылки.

— Я и собиралась, но мне помешал герой дня Лестер Висельник. Тут настоящий ажиотаж.

— Знаю. Это мой прадед.

Эйлин не понимала, шутит он или нет. Она бросила книгу на ближайший стол:

— Ну и как поживает прадед?

— Хорошо. У него новая пассия. Была летом, во всяком случае. — Ноэль усмехнулся: — Кажется, она моя ровесница.

— Все, прекрати! Не хочу это слушать. — Она сделала вид, что закрывает уши ладонями, и рассмеялась.

Ноэль присел на краешек стола и заговорщически посмотрел на Эйлин. Наверное, такие обещающие чудо взгляды дарил девушкам его любвеобильный предок. По коже побежали мурашки.

— Ладно, тогда вернемся к нашим баранам. Я так понимаю, ничего о формуле ты так и не узнала.

Эйлин отрицательно покачала головой.

— Вы, менталисты, такие медлительные, — покачал он головой.

— Можно подумать, у тебя есть какие-то идеи, — огрызнулась Эйлин.

— Конечно! Почему бы нам не спросить Торса обо всем напрямую?

— Так он во всем и сознался!

— Никуда не денется, — подмигнул ей Ноэль. — Пойдем отсюда.

Он взял ее за руку и решительно повел к выходу, расталкивая притихших студентов. Эйлин чувствовала на себе любопытные взгляды и слышала завистливые перешептывания за спиной. Она была смущена. Смущена, но очень горда: первый красавец академии выбрал именно «странную Лавкрофт», и пусть подавятся собственной желчью все, кто раньше смотрел на нее с пренебрежением.

Глава 2

Эйлин торчала в саду не меньше часа, и ее начало знобить. Пришлось забраться на дубовый трон и поджать ноги под себя: тонкая подошва комнатных туфель оказалась не самой лучшей защитой от промерзлой земли. Конечно, стоило выбрать более подходящую обувь, но могла бы нарваться на Зельду. Без того чудом улизнула из общежития после отбоя. Хорошо, хоть куртку захватила.

Кожу на виске неприятно защекотало. Эйлин дернулась, отмахнувшись от мелкой летающей твари со светящимися крыльями. Только этого не хватало! Кажется, укусы этих ночных паразитов парализуют на несколько часов. Странно, что он пробрался в академию через защиту. Пожалуй, нужно донести на проклятого москита.

Тусклое свечение крыльев исчезло во мраке, и Эйлин расслабилась. Сейчас бы оказаться в теплой кровати…

Озноб усиливался, и причиной тому был не только холод: Эйлин не знала, чего ожидать от предстоящей встречи. Если только Торс соизволит явиться.

План Ноэля сперва показался ей идеальным. Случайно столкнуться с Ренненом, намекнуть, что у нее на руках есть неопровержимые улики, доказывающие его причастность к исчезновению, изобразить праведный гнев — самый, кстати, простой пункт, и в порыве «сболтнуть» лишнего. А именно, мол, сдам тебя союзникам короля сегодня ночью, у меня как раз встреча с тайным агентом.

— Блеф — отличный способ заставить кого угодно делать то, что тебе нужно. — Ноэль понизил голос, будто делился с ней секретом.

— Не думала, что ты такой… — Эйлин подбирала слово помягче, — манипулятор.

— Было бы у тебя шесть старших сестер… — Он не обиделся, наоборот, приосанился, будто получил комплимент. — Я рос в атмосфере интриг и козней. Большинство, правда, касались охоты на перспективных женихов и расправ с разлучницами, но суть та же: заставлять людей плясать под твою дудку. А как они родителями вертели, так просто верх мастерства.