Точка кипения

Вопрос оказался неожиданно сложным — в теории, хорошая автоматная очередь кого угодно могла заставить пораскинуть мозгами. Да еще и на расстоянии. Вот только недостатков у такого оружия тоже хватало — дорогие боеприпасы, отсутствие прокачанных навыков стрельбы, низкая точность…

К тому же, в качестве альтернативы у меня был верный плюющийся Эдик. И титановый ножичек.

— Нафиг.

Экипировка снова подверглась изменениям.

Автомат, пистолет и монтировка с планшетами отправились в хранилище, а привязка перешла на мачете и щит. Тот, кстати, в параметрах персонажа неожиданно занял слот, предназначенный для перчаток — скорее всего, разработчики попросту не предполагали, что кто-то возьмется устраивать в постапокалиптическом мире гладиаторские бои.

— Нужно будет попробовать их вместе нацепить…

Ходить с новым оружием мне понравилось еще в лаборатории — чувствовалась в подобном снаряжении какая-то могучая надежность. Так что сейчас я тоже провел некоторое время, грозно размахивая мачете и представляя себя бесстрашным легионером Римской Империи.

Но затем все же отправился наружу — выманивать пришельцев.

Это удалось сделать без особых проблем — достаточно было спуститься на этаж ниже и постучать ножом по перилам, чтобы красные осьминоги стремглав выскочили из коридора.

Возрождение тоже прошло вполне успешно.

Спустя полчаса я осторожно покинул базу и еще раз наведался к лестнице. Мне удалось прогуляться по второму этажу, даже заглянуть на третий…

Чужие исчезли. Скорее всего, действительно отправились на место своей постоянной дислокации.

— Ну и хорошо… хватит цокать, блин!

Вместе с недовольным тараканом мы дошли до лаборатории, где я плотно набил инвентарь недавно изготовленными клинками. А на обратном пути…

На обратном пути уютная тишина бункера оказалась безжалостно испорчена чьими-то надрывными воплями:

— Человек, выходи! Выходи, подлый трус! Человек! Тебя ждет вождь! Выходи!

— Вот ведь неймется кому-то, — пробормотал я, останавливаясь на самом верху лестницы и прислушиваясь к тому, что происходит внизу. — Щас выйдут к тебе… выбегут…

Минуты шли, крики становились все громче, но больше так ничего и не происходило — к моему удивлению и даже некоторому разочарованию, на сей раз альены не захотели покидать свою берлогу.

Похоже, до надрывавшегося за воротами горлопана им не было совершенно никакого дела.

— Не смей прятаться от меня, мягкотелый трусливый человек!

Я подошел вплотную к выходу из бункера и мрачно уставился на того самого прихлебателя, который не так давно пытался ставить мне палки в колеса.

— И чё ты тут разорался? Нах пошел.

Мутант, услышав такое, на несколько секунд остолбенел, а затем с гневным ревом бросился на дверь и попытался пролезть в щель. Понятно, что из этого ничего не вышло.

— Жалкое зрелище, — невозмутимо отметил я. — Докладывай, что случилось.

Прихлебатель немного успокоился, но взглянул на меня с настоящей ненавистью во взоре.

— Собирайся, человек. Пойдешь докладывать вождю.

— Отвали, мутант. Пусть твой вождь подождет.

— У меня есть имя!

— Ну, у меня тоже. И чё?

Зеленый еще раз попытался проникнуть сквозь преграду, но был вынужден отступить.

— Следопыт, вождь хочет тебя видеть. Пошли.

— Жорро, твой вождь подождет. Я занят.

Мутант неожиданно скривился и едва слышно пробормотал:

— Проклятые людишки… даже самое лучшее имя, произнесенное их голосом, кажется насмешкой…

— Не льсти себе, Жорро, — я добавил в голос капельку сочувствия. — Твое имя не из лучших.

— Заткнись!

— Хорошо, Жорро.

— Не смей называть меня по имени, проклятый людь!

— Хорошо, зеленый, не буду.

Некоторое время мы все мерились взглядами. Мутант смотрел на нас с ненавистью, таракан платил ему той же монетой, а вот мои глаза были наполнены искренним состраданием.

— Крайний раз говорю — ты должен идти к вождю!

— «Крайний»? Ты что, из тех самых?

Жорро несколько сдулся и опасливо зыркнул по сторонам. Затем с подозрением уставился на меня.

— Я не из них.

Мне стало смешно. Зеленый переросток оказался до боли похож на одного моего соседа — стройбатовца, после возвращения со службы постоянно вставлявшего в разговор этот самый «крайний раз». И делавшего это с таким загадочным видом, как будто его жизнь постоянно висела на волоске и лишь это выражение способно было сохранить ее вопреки желанию всемогущей судьбы.

Два недоразвитых дятла, блин…

— Ну-ну, зеленый, ну-ну. Что, комплексы покоя не дают? Ощущаешь себя ничтожеством и не знаешь, как с этим жить? Чувствуешь, что все смотрят на тебя как на пустое место? Пытаешься скомпенсировать это все убогим жаргонизмом, выдающим твой низкий интеллектуальный уровень в срезе бездумного следования чужим суевериям?

Мутант немного подумал и решил обидеться: — Обзываться-то зачем…

Я тяжело вздохнул.

— Запомни, зеленый. «Крайней» бывает только плоть. А «раз» — он «последний». Так что не позорься. И вообще, Грымз тут по поводу грамотности переживает… как думаешь, может, стоит ему об этом рассказать? Вдруг тогда у тебя тоже настанет крайний день, а?

По лицу прихлебателя пробежала тень ужаса, но он все-таки сдержался и сумел взять себя в руки.