Точка кипения

– Все началось еще при Горбачеве, – рассказывал егерь. – Я застукал в лесу двух наших мужиков, они чью-то нору разрывали, кажется барсучью, а может, лисью, и решили от меня откупиться, сунули красные камешки, найденные в этой самой норе. Ну, я и подумал, мужики особого вреда причинить не успели, зато для государства большое дело сделали. К тому же они свои, местные. В общем, отпустил я их с миром, а камешки забрал и отправил в Академию наук. Месяц жду ответа, два, три, год – нету. Зря, думаю, побеспокоил ученых людей, простые оказались камешки, не драгоценные. С тех пор минуло лет пятнадцать. И вдруг, кажется в мае этого года, но точно уже после того, как Лексеич Антона застрелил, встретил я аккурат на том месте, где сейчас экскаватор роется, двух типов. Один землю таскал, а второй ее промывал и бумажкой передо мной размахивал. Надежная такая бумажка, с печатями и подписями, и я, дурень, успокоился, хотя их рожи мне сразу не понравились, особенно того, который землю носил. Я еще тогда подумал, что ему надо вагоны грузить или вышибалой работать. И только сейчас, Борис, я наконец-то понял: это были разведчики мафии.

Комбат был уверен: только большие деньги могли заставить московских преступников забраться в глухой медвежий угол. Блеск дорогих самоцветов слепил им глаза и разум, толкая на целую вереницу убийств. Рублев слабо разбирался в драгоценных камнях, но знал, что ведущее положение среди них занимают алмазы, изумруды, рубины, сапфиры и жемчуг. А Чащин говорил о красных камнях.

"Значит, рубины, – догадался Рублев. – Камни цвета крови. И пролилось ее из-за них уже предостаточно. А сколько еще прольется!”

Глава 31

Внешне кейс смотрелся обычно. На самом деле внутри к его дну были приделаны две коробки из титанового сплава с кодовыми замками. Одна коробка предназначалась для рубинов, вторая для прочих камней.

Райхлин ссыпал драгоценности в обе коробки, закрыл их и положил рядом с кейсом сопроводительные письма. Он был здорово озадачен. Как правило, рубины находят в различных изверженных породах или аллювиальных отложениях, сформировавшихся за счет разрушения таких пород. В последнем случае вместе с рубинами встречаются сапфиры, шпинель, топаз, гранат и многие другие самоцветы. Нигде больше нет такого разнообразия драгоценных камней на единицу площади. Инженеру приходилось бывать на знаменитых рубиновых копях близ Могока, и он знал, как они выглядят. Но в Междуреченске все было иначе. Сплошные аномалии, так напоминающие русский характер.

В пресловутом галечнике рубины попадались редко, там в основном находили шпинель, иногда топазы, гранаты, турмалин. А рубины оказались сосредоточены там, где еще недавно шумел заповедный лес. Райхлин знал только об одном знаменитом случае, когда огромный сапфир (а сапфир, как и рубин, корунд, только другого цвета) весом 958 каратов, названный потом “Драгоценность джунглей”, был найден непосредственно под дерном. Здесь, в основном на глубине в несколько метров, залегали россыпи отличных самоцветов. Правда, некоторые камни имели заметный лиловый оттенок, но его легко можно было устранить нагреванием. В душе инженера боролись противоречивые чувства: он предвкушал огромные заработки и по-черному завидовал подлинному хозяину, который меньше чем за две недели заработал несколько сот тысяч. Хотя с Коровиным инженер общался мало, ему и в голову не пришло считать его настоящим хозяином. Райхлин был хорошим физиономистом и тонким психологом.

В это время в комнату без стука вошел Тарзан.

– Ну, готово? – нетерпеливо спросил он. Драгоценности заранее решили переправлять в Москву сравнительно небольшими партиями. Мало ли что случится в дороге? Тарзану, как самому надежному из бандитов, поручили роль курьера.

– Готово, – ответил Райхлин, указывая на кейс и конверты.

Они с первого дня невзлюбили друг друга. Будь воля Тарзана, он своими руками задушил бы инженера. Будь воля Райхлина, он с наслаждением угостил бы Тарзана какой-нибудь отравой.

Отъезд главаря сыграл роковую роль в судьбе копей, так как оставленный на хозяйстве Левша оказался святее Папы, он чересчур рьяно бросился выполнять свои новые обязанности, а случай предоставил ему возможность использовать подвалившую власть на всю катушку.

После работы в здание охраны бочком-бочком прокрался плюгавый мужичок лет шестидесяти.

– Чего тебе надобно, старче? – ехидно поинтересовался один из бандитов, совсем молодой парень.

– Я к начальству вашему, – ответил мужичок, и голос его прозвучал неожиданно твердо, даже повелительно.

– Постой здесь, – сказал охранник, давая понять, что даже возомнивший о себе работяга остается представителем низшей касты.

Он ушел и вернулся с Левшой, который окинул плюгавого надменным взглядом и снисходительно разрешил:

– Ну, говори, раз пришел. Только без гнилых базаров.

Мужичок шагнул к Левше и что-то зашептал ему на ухо. Тот с минуту переваривал информацию, потом сказал:

– Ты, мужик, иди! Тебе это обязательно зачтется… Двое быстро со мной!